Килан откашлялся.

— Это необязательно. Они представятся в течение суток, или мы придём к ним.

— Вы сказали, что большинство оборотней принадлежат к стае, — сказал один из членов совета. — Значит, некоторые не принадлежат.

— Те оборотни, которые не принадлежат к стае, обычно делятся на две категории. К первой относятся одиночки и небольшие семейные группы, которые живут на ничейной территории.

— А ко второй? — спросил мэр Джин.

— Лупы.

— Со сдвинутой крышей? — спросил один из членов совета. Все за столом немного отодвинулись.

— Правильный термин — с психозом, вызванным магией.

— Это не лупы, — сказал Килан, кивнув на тела в клетках.

— Почему вы так уверены? — спросил Нед.

— Один из них немного опоздал к битве, — объяснил Килан. — Я мельком увидел, как он перевоплощается, а значит, по крайней мере, некоторые из них были в человеческом обличье прямо перед тем, как напали на нас.

— И что? — спросил мэр Джин.

Килан посмотрел на меня. Я сделал разрешающий жест.

— Лупы застревают в своего рода полуформе, — сказал он. — Они никогда не бывают полностью людьми, но и не могут полностью трансформироваться в звериную форму. Они застревают в постоянном переходе, и из-за этого они сжигают магию. Магия требует энергии, которая требует калорий. Они всегда голодны и всегда испытывают боль. Сколько бы они ни убивали, сколько бы ни ели, этого никогда не бывает достаточно. Через несколько часов после того, как лупа впадает в безумие, его тело начинает пожирать само себя, и когда это происходит, от него исходит зловоние. Мы все знаем его, мы все его чувствуем, и оно пахнет как ничто другое.

Нед заговорил первым.

— И этого запаха нет на телах, которые вы привезли?

— Нет, — ответил я ему. — До сегодняшнего дня кто-нибудь из вас слышал о семье или клане людей, живущих в лесу? Может быть, они затворники или изолированы от цивилизации? Кто-нибудь из них кажется вам знакомым?

Я указал на семь голов, разложенных на смотровом столе, который мы вкатили в конференц-зал. Все они повернулись и снова посмотрели на них.

— Нет, — покачал головой Нед. — Определенно неместные.

— Я прожил здесь больше пятидесяти лет, — сказал мэр Джин. — Я не только никогда их не видел, я никогда не видел никого похожего на них. Рога трудно скрыть.

В его словах был смысл.

Зазвонил городской колокол. Долгая, непрерывная, отчаянная нота.

— Что ж, не к добру, — пробормотал Килан.

Сто пудов.

— Нед, не могли бы вы с мэром, пожалуйста, отвести всех в безопасное место?

— Конечно. Мы останемся здесь.

Мэр Джин рассмеялся.

— Да, эта старая тюрьма — самое безопасное место в городе.

Супер. Килан уже направлялся к выходу. Я последовал за ним.

Снаружи к нам бежал Трой. Похоже, он бежал всю дорогу от дома.

— У нас гости.

— Сколько? — спросил Килан.

— Мы увидели десятерых.

— Оборотни?

Трой покачал головой.

— Восемь с копьями. Плюс пара жрецов или магов. Настоящие жуткие ублюдки.

Это было всё, что мне нужно было знать. Направляясь к Северным воротам, я услышал, как Килан приказал Трою собрать остальных членов нашей группы.

Насколько я знаю свою жену, то к тому времени, как я доберусь туда, она уже перелезет через стену и тепло поприветствует наших гостей.

Мимо проносились здания. Передо мной замаячили Северные ворота.

Магия ударила меня. Как будто кто-то ударил в гигантский барабан, только это был не звук, а ощущение, от которого у меня на руках волоски встали дыбом. Кейт произнесла слово силы.

Я взбежал по лестнице и приземлился на стену рядом с перепуганным ребёнком, который бегал взад-вперёд у сторожевой башни.

Передо мной раскинулась поросшая травой поляна для сражений, с одной стороны которой стояли мы, а с другой — группа из десяти захватчиков. Между нами и ими Кейт верхом на бизоне неслась на полной скорости к чудовищному существу, похожему на носорога, покрытому костяными пластинами с шипами и испускающему клубы чёрного пара. Стая огромных птиц в панике разлетелась от них.

Ладно. Именно этим мы и занимаемся сегодня.

Должно быть, бизон был Оуэном, и он нёсся на носорога на полной скорости.

Кейт что-то закричала. Я сосредоточился.

— Поворачивай! Оуэн, поворачивай!

Оуэн не будет поворачивать. Он бык-оборотень, который заметил на своей территории более крупного соперника. Я точно знал, что сейчас происходит в его бычьей голове.

Ударь этого парня. Ударь его как следует. Покажи ему, кто сильнее.

Из-за тумана в голове и туннельного зрения он, вероятно, забыл, что Кейт всё ещё сидит у него на спине. Он врезался в носорога прямо в эти шипы.

Прыгай. Детка, спрыгивай.

Носорог взревел, выдыхая ярость.

Сейчас же! Ради всего святого, Кейт!

Она спрыгнула. Я затаил дыхание.

Она взлетела в воздух, тяжело приземлилась на кочку, перекатилась и вскочила на ноги. Кажется, с ней всё в порядке. Ничего не сломано.

Я выдохнул.

Оуэн врезался в гораздо более крупное животное. Он увернулся от рога и плечом ударил носорога по передней ноге.

Столкновение было колоссальным. Бронированный зверь рухнул на бок. От удара содрогнулась стена.

Оуэн ускакал прочь, ревя, как дурак, описал круг и вернулся через несколько секунд.

Кейт бежала к магам с посохами в руках.

Носорог лежал, дёргаясь, и Оуэн изо всех сил старался вспороть ему брюхо рогами, но ему мешали броня и шипы.

И ему воткнули рога. Черт возьми.

Оуэн высвободил рога, отступил и снова бросился в атаку. Всё ещё лежа на боку, зверь ударил ногой. Его огромная трёхпалая ступня врезалась в грудь Оуэна. Бизона отбросило на двадцать футов назад, и он рухнул на траву.

Черт, это должно было быть больно.

Носорог боролся. Темный дым вокруг него сгустился.

— Думаете, он поднимется? — спросил Килан.

— Не должен. — Это было тяжёлое падение, а броня прибавила много веса.

Дым сгустился у бока носорога и, казалось, подталкивал его к ногам.

— Он поднимается, — доложил Килан, будто я был слеп.

— Спасибо. Я могу видеть.

Носорог встанет. И когда он встанет, то пойдёт за Оуэном или к воротам. Если нам совсем не повезёт, он пойдёт за Кейт.

Это было необычное животное. Это был не бог-животное — я повидал их достаточно, чтобы узнавать с первого взгляда, но и не обычный носорог. Костная броня сидела на нём так, словно была приварена к шкуре, а магия, бурлившая вокруг него, была настолько густой, что её можно было резать когтями.

Все, кто был в доме, уже стояли на стене рядом со мной.

— Охота на лося, — приказал я. — Килан, Да Ын и я — охотники, остальные — загонщики. Разворачивайте. В любую сторону, кроме ворот.

— Да, альфа, — ответили они в унисон.

Я спрыгнул со стены. К тому времени, как я приземлился, я уже был наполовину в боевой форме и рычал. Со стены посыпались оборотни в форме воинов. Мы побежали вперёд плотным строем, завывая и рыча.

Дым поднял носорога и поставил его на ноги. Он покрутил головой и зарычал. Этот звук был полон ярости и ненависти.

— Вы должны мне доллар, милорд! — прорычал Килан справа от меня.

— Я никогда ни на что с тобой не спорил.

— Жадность не подобает альфе! — рассмеялась Да Ын слева от меня.

Килан взвыл, издав долгий торжествующий боевой клич, призывающий к крови.

Носорог двинулся вперёд и начал набирать скорость, переходя с шага на что-то вроде рыси. Земля задрожала.

Боги, он был огромным. Это будет отстой.

Загонщики выстрелили в носорога, который рычал и щёлкал зубами.

Я свернул вправо, а Килан и Да Ын бросились влево. Мы обогнули носорога. Эти пластины должны были быть чем-то закреплены… цепями, ремнями, и я собирался найти это и сломать.

На нём не было сбруи. На носороге не было костяных пластин. Их не надели на него. Они были внутри него, вросли в плоть животного и сплавились с тем же золотым металлом, который мы видели на ошейниках. Кожа в узких промежутках между пластинами была воспалена и кровоточила. Металл и кость были покрыты гноем. Должно быть, этому зверю было очень больно.