— Что? — она любопытно моргнула.

— Мне кажется, ты станешь замечательной старшей сестрой.

Дочка поднялась с кровати, принесла мне альбомный лист и карандаш.

— Зачем? — спросил севшим от накативших переживаний голосом.

— Нарисуй мне это мир, — просит она. — Про который ты рассказал.

Я на миг растерялся, ведь художник из меня тот еще. Да и как изобразить то, что сидит глубоко внутри тебя? Но Ритка так смотрит, что отказать я не смог.

— Смотри, — рисую большой круг. — Это наш мир: ты, я и мама. — Затем внутри рисую совсем маленький круг, остальное штрихую темным цветом. — Это то, что от него осталось, когда не стало твоей мамы.

— Ой, — выдыхает она. — Так мало?

Киваю.

— Это ты, — улыбаюсь. — Маленькая совсем, потому и мало. — Рядом вновь рисую маленький круг, а его обвожу большим, закрашивая цветным карандашом. Затем еще один, снова штрихую, уже другим цветом, и еще. — А может быть вот так, — улыбаюсь дочери. — Хочешь попробовать?

Теперь ее очередь согласно кивать. Ритка взяла мой рисунок и прикрепила его магнитиком на специальную доску на стене.

— Это зачем? — удивляюсь я.

— Чтобы не забыть, — отвечает моя умная дочь. — Я попробую себя хорошо вести с Асей.

— Спасибо. Я большего пока и не прошу. А теперь ложись спать. Завтра вставать рано.

Дочка поцеловала меня в щеку, обняла свой подарок и вновь уставилась в телевизор. Погладил ее по волосам и покинул детскую в надежде, что завтра эта маленькая бестия не устроит очередную диверсию.

Дошел до спальни. Уже открывая дверь, подумал, что и Асе нужно было купить какой-то подарок. Завтра исправлюсь, а сейчас я довольно улыбнулся, рассматривая хрупкую девочку в маленьком полотенце.

— Ты готова к первому уроку?

По ее телу побежали мурашки от одного моего взгляда. Кулачки на куске ткани сжались от волнения, а в глазах море любопытства.

— Готова, — отвечаю за нее, делая шаг навстречу.