Влад помогает выйти мне, берет за руку и нетерпеливым шагом идет к калитке.

— Трындец волнуюсь, — признается с легкой вибрацией в голоса.

— Ты будешь отличным отцом этим мальчишкам, — сжимаю его пальцы и показываю язык, чтобы разрядить обстановку.

Наши «мальчишки» — белый и серый с подпалинами, уже несутся навстречу во весь опор.

Марина визжит от радости, когда ее обнюхивают первой.

А я, чего греха таить, все равно потихоньку отступаю за плечо Влада.

Фенрир — белый, и Гримм — серый, заканчивают с Мариной и несутся к нам, абсолютно дружелюбно виляя хвостами. Влад так счастливо тискает обе зубастых морды, нашептывая что-то на цыганском, что моя шутка насчет мальчишек и папочки, больше ни капли не похожа на шутку.

Когда приходит моя очередь быть обнюханной, я терпеливо жду, пока мокрые носы по очереди тычутся в обе ладони. Потом глажу их по жесткой шерсти на длинных головах. И получаю за смелость свою порцию одобрительного лая.

Волкодавы или нет, но выглядят они вполне зайками.

— Поздравляю, Золотая ленточка, ты даже не описалась от страха.

На этот раз он успевает увернуться от заслуженного тычка.

Но, боже, от него так сексуально пахнет кока-колой, заботой, защитой и счастьем, что вся моя женская гормональная система начинает сигнализировать о том, что вообще-то у меня «неделя синих кружочков» в календаре. Даже если у нас в планах пока просто жить, работать и наслаждаться воспитанием одной девчонки-подростка и двух псов.

— Я тут подумала, Грей, — обнимаю его за талию, приподнимаюсь на носочки, и тянусь, чтобы заглянуть в глаза, — что через пару лет мы обязательно должны завести нашим волкодавам человеческого ребенка.

— Двух, — Влад прищуривается. — По одному на каждого, чтобы никому не было обидно.

— Шумно будет, — улыбаюсь.

— Очень шумно, Нимфетаминка. Пиздец как идеально.