Что Каннингем, как бы он ни был увлечён своей Лаурой, успел заметить и, как мне показалось, оскорбиться. Поэтому, надевая дорожное платье в день отъезда, я не могла мысленно не поблагодарить Троттхейма.

Как ни крути, а приветственный бал стал для меня чертовски удачным.

***

Провожать меня Каннингем не вышел, наверняка желая таким образом задеть и указать на моё место, но по факту лишив отъезд единственной ложки дёгтя. Я самолично проверила багаж (даже подёргала за верёвки, которыми он был привязан) и тепло распростилась с Бэрридоном.

— Не волнуйтесь, леди Мэриан, дороги до Хайланда безопасны, — в очередной раз уверил дворецкий. — А на границе вас встретит отряд из Колдшира: лорд Каннингем отправил распоряжение, чтобы вас ждали в гостинице «Лазурная роза».

— Спасибо, Бэрридон, — в очередной же раз поблагодарила я.

На что дворецкий вздохнул и почти безнадёжно уточнил:

— Вы уверены, что в дороге вам не нужна компаньонка?

У него до сих пор не укладывалось в голове, что я еду лишь в сопровождении кучера Олли и рослого слуги по имени Райли — темноволосого, темноглазого и хмурого, как сегодняшнее небо.

— Полностью уверена, — подтвердила я. — Не волнуйтесь, со мной всё будет хорошо.

Бэрридон подавил новый вздох, и я, поддавшись порыву, пообещала:

— Я напишу вам записочку, когда приеду. Чтобы вы не переживали.

На мгновение лицо дворецкого приняло растерянное выражение, однако он немедленно совладал с собой и чопорно поклонился:

— Благодарю за честь, леди Мэриан.

Я легко улыбнулась ему, прохладно кивнула стоявшей неподалёку Грейс и забралась в дорожную карету. Вдохнула, выдохнула: ну, поехали! — и громко велела кучеру:

— Трогай!

Брусчатка зазвенела под конскими копытами, и карета, качнувшись, повезла меня к воротам особняка — навстречу новой и, как я рассчитывала, гораздо более независимой жизни.​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Глава 10

Лорд Александр Каннингем стоял у окна кабинета и, невидимый снаружи, наблюдал, как карета увозит прочь его жену.

«Проклятая девчонка!»

Если бы он не знал точно, сколько дочерей в семействе Броуди, решил бы, что ему подсунули двойняшку Мэриан. На балу дебютанток младшая из дочерей «старины Хьюго» ничем не зацепила внимание высокородного лорда (в отличие от Фортескью, он не был любителем «юных прелестниц»), а значит, совершенно не выделялась из толпы неловких восемнадцатилетних девиц, ежегодно съезжавшихся в столицу со всего королевства. Кто же мог знать, что после свадьбы в этой овечке проснётся волчица — умная, независимая, умеющая держать удар и бить в ответ.

«Проклятый королевский бридж!»

Каннингем поморщился. Он столько раз раскаялся в согласии сыграть с его величеством, что малейшее напоминание вызывало оскомину. И ладно бы на кону были деньги! Проиграть пару-тройку сотен золотых теперь казалось такой мелочью.

Однако королю вздумалось поставить на кон желание, которым неожиданно стала женитьба одного из самых знатных холостяков королевства. Да не просто женитьба, а женитьба за неделю — ужасно малый срок, противоречащий всем правилам этикета.

«И постарайтесь не упоминать о таком пустяке, как наша игра, Каннингем, — сказал король напоследок. — Пусть ваша избранница считает, будто вы потеряли голову от любви к ней».

«Слушаюсь, ваше величество», — кисло ответил лорд, не терявший головы (тем более от женщин), даже когда был желторотым юнцом. И уехал из королевской резиденции в настроении мрачном и унылом — редчайший для него случай.

Где найти девицу, родители которой согласились бы пренебречь приличиями и выдать её замуж пусть за высокородного лорда, но с шокирующей скоростью? Совсем уж откровенного мезальянса не хотелось: род Каннингемов был слишком древним и знатным. О жизни после свадьбы особенно задумываться не стоило — вариант «заделать наследника и отправить ненужную жену в деревню» давно считался общим местом в договорных браках. Но вот сама свадьба…

Следующим вечером лорд пришёл в клуб раздражённым донельзя и потому с трудом сдержал гримасу брезгливости, когда Экхройт, вечно тянувший в общество всякую деревенщину, представил ему «старину Хьюго Броуди». Явно провинциал, новый знакомец был одет в камзол по прошлогодней моде, не особенно ловко сидевший на его полной фигуре, и то и дело вытирал платком нервную испарину. Он очень старался говорить уверенно, однако до конца избавиться от заискивающих нот всё равно не мог. В обычном настроении Каннингем облил бы его холодом, намекнув держаться подальше. Но сегодня высокородному лорду вдруг пришла на ум некая шутка, и он не совладал с искушением.

— Не желаете ли присоединиться к нашей партии в вист, Броуди? — свысока предложил он. — Нам не хватает одного игрока.

Новый знакомец в очередной раз промокнул платком лоб.

— Благодарю за приглашение, лорд Каннингем. — Переломить себя и называть собеседника без титула он не мог. — Но я не уверен…

— Ставки будут символические. — Каннингем с лёгкостью разгадал причину заминки. — Однако, если вы не чувствуете в себе уверенность, не буду настаивать.

— Нет-нет! — Броуди не на шутку испугался. — Я и в мыслях не… Конечно, я согласен!

Каннингем небрежно кивнул ему и, не оглядываясь, направился к карточному салону. Он был уверен, что жертва идёт следом, даже не догадываясь, что её ждёт.

Это было настолько легко, что походило на избиение младенца. Причём Броуди понимал, что проигрывает в пух и прах, но остановиться не мог: всё надеялся, карточная удача вот-вот улыбнётся ему.

Экхройт пытался мягко притормозить приятеля — увы, безрезультатно. Однако именно фраза о «безутешных милых дочерях» стала для Каннингема искрой, из которой вспыхнул огонь гениальной (как тогда казалось) идеи. И, угощая фактически разорённого Броуди хайландским виски десятилетней выдержки, высокородный лорд предложил сделку: порванная долговая расписка в обмен на руку и сердце дочери проигравшего.

— Но Мэриан самая младшая. — Несмотря на патовую ситуацию, Броуди пытался барахтаться. — Почему бы вам не присмотреться к моей старшенькой, Кэтрин?

Позже Каннингем всерьёз сожалел, что даже не обдумал этот вопрос. Но тогда его зацепило, что щедрое предложение не было встречено безоговорочно, и с улыбкой, похожей на росчерк кинжала, он мягко заметил:

— Я считаю леди Мэриан более подходящей для себя парой.

И мышеловка захлопнулась.

Каннингем-из-настоящего понял, что сжимает край подоконника с такой силой, словно хочет раскрошить камень, и заставил себя расслабить пальцы.

— Ничего, — вполголоса произнёс он, обращаясь к давно исчезнувшей карете. — Вы ещё на коленях приползёте ко мне, моя дорогая. Обещаю.

Глава 11

Ехалось мне отлично. Поначалу