Он указал на Ольфарию:

— Графство Вальденк будет эталоном! Все остальные регионы должны достичь хотя бы семидесяти процентов от их показателей в течение трёх лет!

— Это невозможно! — возмутился граф Отто.

— Графиня Вальденк доказала, что возможно, — спокойно возразил король. — Более того, она любезно согласилась поделиться своими методами со всеми желающими!

Все взгляды обратились на Ольфарию, которая стояла рядом с Гиперионом, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. Она понимала, что король мастерски использует её как инструмент давления на недовольную знать.

— А что, если мы не достигнем этих показателей? — спросил герцог Равенскрофт сквозь зубы.

— Тогда придётся платить налог, — ответил король с детской непосредственностью. — Размер будет зависеть от степени отставания. От десяти до пятидесяти процентов от общих доходов региона.

Зал взорвался новой волной возмущения:

— Пятьдесят процентов⁈

— Это грабёж!

— Мы разоримся!

— Но есть и хорошие новости! — перекрыл шум король. — Те регионы, которые превысят показатели графства Вальденк, получат налоговые льготы и дополнительные привилегии!

Барон Вольфганг выступил вперёд:

— Ваше величество, это всё очень хорошо в теории, но на практике… Наши земли не такие плодородные, население не такое… покладистое.

— Отличное замечание! — обрадовался король. — Именно поэтому графиня Вальденк создаёт специальную консультационную службу для помощи отстающим регионам!

Он повернулся к Ольфарии:

— Не так ли, ваша светлость? Вы ведь готовы помочь своим коллегам достичь таких же успехов?

Ольфария понимала, что отказаться невозможно, не оскорбив короля публично:

— Конечно, ваше величество. Мы всегда готовы поделиться опытом.

— Превосходно! — воскликнул Альбертус. — Слышите? Графиня не только показывает пример, но и готова помочь всем остальным!

Инквизитор Доминик мрачно произнёс:

— А что, если методы графини… не подходят для других регионов по религиозным соображениям?

— Отличный вопрос! — король кивнул. — Именно поэтому все методы будут предварительно одобрены церковным советом! Ничего еретического или противоречащего учению церкви!

Граф Ульрих попытался другой подход:

— Ваше величество, возможно, стоит дать больше времени на подготовку? Три года — очень мало…

— Графиня справилась быстрее, — невинно ответил король. — Но я готов к компромиссу! Тем, кто начнёт внедрение реформ в первые полгода, дам дополнительный год отсрочки!

Герцог Равенскрофт понял, что попал в ловушку:

— А кто будет оценивать достигнутые результаты?

— Специальная комиссия под руководством… — король сделал театральную паузу, — графини Вальденк! Кто лучше неё разбирается в вопросах эффективного управления?

Теперь Ольфария окончательно поняла замысел короля. Он делал её не только примером для подражания, но и контролёром выполнения новых требований. Это автоматически делало её мишенью для недовольства всей аристократии.

— Но это ещё не всё! — продолжил король с энтузиазмом. — Чтобы помочь нашим дорогим феодалам, графиня откроет филиалы своей школы управления в каждой провинции!

— Школы управления? — переспросил кто-то из толпы.

— Именно! Где будущие администраторы будут изучать передовые методы! — объяснил Альбертус. — Стоимость обучения символическая — всего тысяча золотых за курс!

Аристократы начали быстро подсчитывать расходы. Тысяча золотых за обучение, плюс возможные налоги в размере до половины доходов…

— Ваше величество, — осторожно начал герцог Людвиг фон Австерлиц, — не кажется ли вам, что такие радикальные изменения…

— Радикальные? — перебил его король. — Господин герцог, разве обеспечение благополучия подданных — это радикализм? Разве забота о народе противоречит христианским ценностям?

Он обвёл взглядом притихший зал:

— Или кто-то из присутствующих считает, что простые люди не заслуживают достойной жизни?

Это был мастерский ход. Никто не мог открыто выступить против заботы о народе, не рискуя прослыть тираном.

— Конечно нет, ваше величество, — пробормотал герцог.

— Тогда не вижу проблемы! — радостно воскликнул король. — У вас есть прекрасный пример, опытный наставник и все необходимые ресурсы! Остаётся только применить их с умом!

Он повернулся к Ольфарии:

— Графиня, не могли бы вы сказать несколько слов о том, как другие регионы могут достичь подобных успехов?

Ольфария поняла, что отступать некуда. Король поставил её в центр грандиозной политической игры, и теперь ей приходилось играть по его правилам.

— Ваше величество, уважаемые коллеги, — начала она, — главный секрет успеха прост — нужно думать о благе людей, а не только о собственной выгоде.

Зал встретил эти слова холодным молчанием.

— Когда люди видят, что власть действительно заботится о них, они готовы работать с удвоенной энергией, — продолжила она. — Здоровые, образованные, довольные граждане — это основа процветания любого региона.

— Мудрые слова! — одобрил король. — Слышите? Секрет успеха прост! Остаётся только применить его на практике!

Барон Штайнберг не выдержал:

— Лёгко говорить, когда начинаешь с чистого листа! А у нас вековые традиции, устоявшиеся порядки…

— Традиции должны служить людям, а не наоборот, — твёрдо ответила Ольфария. — Если традиция мешает развитию, от неё нужно отказаться.

Эти слова вызвали новую волну возмущённого шёпота среди аристократов.

Король поднял руки:

— Что ж, думаю, на сегодня достаточно серьёзных разговоров! Давайте вернёмся к веселью! Музыканты, продолжайте!

Но настроение в зале было безнадёжно испорчено. Аристократы собирались в группы, возбуждённо обсуждая новые налоги и требования. Многие бросали недружелюбные взгляды в сторону Ольфарии, видя в ней источник своих будущих проблем.

— Мастерский ход, — тихо сказал Гиперион Ольфарии. — Король одним выступлением сделал тебя главной мишенью для недовольства всей знати.

— И одновременно дал нам официальную поддержку и защиту, — ответила она. — Теперь любые нападки на нас будут восприниматься как сопротивление королевской воле.

— Умно. Но и опасно. Теперь у нас ещё больше врагов.

— Зато теперь они вынуждены действовать открыто, — заметила Ольфария. — А это значит, что мы можем подготовиться.

Тем временем король, довольный произведённым эффектом, вернулся к своему трону и наблюдал за реакцией гостей с едва скрываемым удовольствием. Его план сработал идеально — теперь вся аристократия была вынуждена либо принять новые правила игры, либо открыто выступить против короны.