— Да. И еще написал, что ученье свет, а неученье тьма и то, что нам придется много работать, чтобы достичь результата.

— Но…

Я не знала, что сказать. Взяв свой экземпляр, я все поняла. Хитрый артефакт обманул всех. Он сам нашими с Ником руками создал свои копии и теперь довольно лучился, как будто предвкушая еще какой-то хитрый финт. Не знаю как, но я чувствовала его настроение, и то, что он хотел донести до меня. Я опять незаметно погладила свиток, мысленно поблагодарила за все — за незримую поддержку, за то, что делился и готов дальше делиться знаниями, за то тепло и чувство защищенности, которым он окутал меня, стоило принять его из рук принца.

Вот именно теперь я в полной мере ощутила, что это действительно не сон, не выдумка, это моя жизнь и на пути меня ждет еще столько интересного. И поняла, что свиток тоже в предвкушении этого. Что ему было скучно и одиноко в сокровищнице лежать под грузом возложенных на него обязанностей и разделившись он теперь настроен получить весь спектр эмоций посредством общения как с королевским родом, так и со всеми желающими. Ведь королеве свиток нашептал, что его место в публичной части дворцовой библиотеки.

— Теперь в Академию? — спросила принца.

Он кивнул и распахнул руки для объятий. Хотелось, честно. Но я кремень!

— Филипп, — поспешила перевести тему и закончить свое «расследование». Теперь, когда я почти все вспомнила, мои неуклюжие попытки разобраться в дворцовых интригах казались мне смешными и глупыми. Не на то я время тратила, ох, не на то. Но что я могла? Только не сойти с ума, и с этим я справилась. — Я нашла кое-что в своих старых покоях. Не знаю, пригодится ли, но возможно, там остались следы ауры.

Я сходила в ванную комнату и принесла свои «улики».

— Вот, — отдала его Высочеству пузырек из-под лекарства. — Возможно, что здесь был яд.

Развернула записку: «Дорогая Рони, увидимся завтра после обеда на нашем месте. Жду, скучаю, К.» К. — Крестная. Кстати, вторую ее записку я так и не получила.

— Знаешь, Филипп, слуги во дворце отвратительно работают. Записки не находят адресатов, убираются отвратительно — я нашла волос, трогают вещи… Отравить опять же пытались… Тот чай горничная принесла, после которого я умерла почти, и она настояла, чтобы я его выпила. Я вспомнила. Не знаю только, откуда Виолетт об этом узнала.

— Она подслушала разговор Мариссы и ее служанки, у той сестра на кухне работает, она чай и сделала и твою горничную попросила тебе передать. Они думали, что это зелье для прыщей, и Марисса так подшутить хочет.

— Все равно это неприемлемо!

— Согласен, — Высочество порывисто прижал меня к себе, и я даже не стала вырываться. — Они уже под арестом. Но не забывай, что долгое время тут все были под воздействием фон Грумма, а он умел пробуждать самые дурные порывы.

— Угу, — я уткнулась мужчине в камзол, позволяя себе побыть слабой и хрупкой. Он принц, вот пусть и защищает свою подданную!

Глава 44. Месяц спустя

Спустя примерно месяц. Леврония

Один из свитков королевы Эстер обосновался в публичном крыле дворцовой библиотеки и радовал придворных и простых горожан, давая свои странные ответы-подсказки. Часто они были двусмысленными, и каждый толковал их на свой лад, а если кто-то пытался возмущаться, свиток выдавал фразу — «Дурака учить только портить» или «Каждый понимает сказанное в меру своей глупости». Орден пионеров процветал, объединяя простых горожан, и им это нравилось — чувствовать себя важными, значимыми и ответственными. Постепенно он проник во все слои общества, и его члены действительно стремились быть примером для других, особенно в отстаивании государственных интересов.

Свиток короля позволил принести клятву семье монарха и снова связал чиновников в единую систему. Было расширено «серое» подразделение и теперь при каждом советнике состоял неприметный человек, выполняющий разные мелкие поручения. На всякий случай, мало ли что…

Граф тир Гувоар был взят под наблюдение. Он не прекратил своей оппозиционной деятельности, но теперь занимал пропринцевскую позицию и не оставлял идеи породниться с гер Аринас через брак. Но к активным действиям был неспособен, во-первых, в силу клятвы на крови, а во вторых, его дар частично заблокировали ограничителями.

Барон фон Грумм и барон фон Лоуси отправились в гарнизонный Корпус и исповедовали постулаты пионерского движения там. Как ни удивительно, но из них обоих вышли отличные «пионервожатые».

Единственный факт, который тревожил монаршую семью и СБ — ведьмы сбежали. Никто не знает как, но однажды стража доложила, что ни одной ведьмы в подземелье нет.

Их так и не решились казнить, потому что принц сомневался, я была против, а свиток по этому вопросу хранил молчание или отделывался советами типа «денег нет, но вы держитесь».

— Надо найти их, а то неизвестно, где снова заговор созреет с их участием, а магию ведьм под контроль не взять, — рассуждал его Высочество, наблюдая, как я пытаюсь сплести заклинание огненного щита.

На следующий же день мы благополучно отбыли в Академию. А еще через день я узнала, что Филипп — мой куратор по стихийной магии. И в любой по его мнению подходящий момент он настаивает, чтобы я тренировалась. Даже сейчас, стоило нам выйти в сад брошенного замка, он огляделся вокруг и заявил, что это отличное место, где моя магия если что и разрушит, то не жалко, все равно и без нас само развалится.

— Давай ведьм в Академию позовем, — предложила я, в очередной раз не справившись.

А потому что не надо так близко ко мне стоять и смотреть так тоже не надо. Мне жарко становится, и я смущаюсь и стесняюсь вообще-то.

— Нет, лучше! Мы для них специальное отделение откроем, — заявил принц и поправил плетение, стоя за моей спиной.

Вот зачем так близко? Я опять чуть не вспыхнула! Хорошо, что на мне браслеты. Отделение, так отделение. Мне не до ведьм сейчас. И еще я, кажется, кое-кого среди деревьев приметила…

— Надо все обсудить с отцом, — сказал Филипп. — Пойдем в замок, или еще позанимаемся?

— Ты иди, я одна тут потренируюсь, — махнула рукой я.

Высочество чмокнул меня в макушку (вот что за несносный тип, а?), бросил на меня заклинание тепла и быстро взбежал по ступенькам. Я двинулась к деревьям.

— Кис-кис-кис! — Позвала я тощего и облезлого серого полосатого котяру, что желтыми глазами сверкал на меня из тени деревьев.

Кот смотреть смотрел, но не подходил.

— Хорошая киса,