Всегда сдержанный, очень сдержанный, насмешливый и даже чуть ленивый...

Но не сейчас.

Сейчас темно-синие глаза Данте вспыхивали серебристыми искрами.

– Интересно, есть хоть что-то, чего ты обо мне не знаешь? – усмехнулась я. – Твой глаз. Скажи, почему ты прячешь его за наглазником? Что ты им видишь? Чего не хочешь видеть?

– Не пожалеешь, если я отвечу?

– Я хочу знать.

ГЛАВА 85

Он поморщился.

– Чужие мечты. Самые бесстыдные и пошлые эротические фантазии других людей. Ты даже себе не представляешь, Ева, насколько омерзительными они порой могут быть...

Как же это прозвучало в его устах!

Я была поражена. Ошарашена. И почувствовала, как помимо воли заливаюсь краской.

Боже, это было слишком откровенно!

– Стоит мне только посмотреть на женщину, и я уже вижу, как сильно и в каких позах она хочет мне отдаться. Скучно, – с цинизмом проговорил Данте и вдруг добавил. – Но не с тобой.

– И что же со мной не так? – прошептала я.

Он посмотрел на меня своими холодными темно-синими глазами с тем самым прищуром, который как будто сканировал, пронизывал насквозь.

– Ты единственная, которая почему-то оказалась закрыта, когда я попробовал. Помнишь, тогда, на аллее, когда на тебя напали чумные? Ты единственная, на кого я могу смотреть, как на обычную девушку. И это слишком необычно. Я долго думал, почему, но так и не смог догадаться. А ты не хочешь приоткрыть завесу своей тайны? Ты ничего не хочешь рассказать мне… О переселении душ?

Я помертвела, но всем своим видом постаралась не показать, как поразил меня его последний вопрос.

Несмотря на то, что Эдриан был старше Данте, он был просто щенком по сравнению с ним!

– О сильной и умной душе, которая попала в бедное, обреченное на смерть тело, смогла переломить ход событий, обрести иную внешность и судьбу… – вкрадчиво продолжал Данте, а я просто млела от его голоса.

Расстояние между нами сократилось до минимума.

Он уже обнимал меня. Это было настоящее объятие!

Я чувствовала его дыхание, смотрела в его красивое, идеальное лицо так близко, ощущала его руки на своей талии.

Поглаживающие, плавные движения, от которых внутри разливался жар.

– Я хотела кое-что рассказать тебе… – медленно проговорила я. – Но не о душах… А о завещании императора Валериана.

Я ожидала любой его реакции!

Удивления, заинтересованности, возможно, даже шока.

Но не ждала, что Данте спокойно и с легкой усмешкой скажет:

– Я знаю о том, что ты хочешь рассказать.

– О заговоре? Неужели ты знаешь о заговоре против тебя, который устроили Нерисса и Эдриан? – поразилась я.

– Моя мать и мой брат просто глупы. Точно так же, как и твоя сестра, которая уже спит и видит себя в короне императрицы. Но трон Серинити не для глупцов, – усмехнулся Данте, и с силой прижал меня к себе. – Он – для таких, как мы.

– Таких, как мы…

Я медленно повторила это ему – глаза в глаза.

– Ты станешь последней, кого я впущу в свое сердце, – сказал он, до боли стиснув мое запястье. – Моей женой, любовницей, другом. Той единственной, кому я смогу доверять, когда над гробом Валериана огласят настоящее завещание. Силе нашего союза не будет равных на всем континенте.

– Значит, все это время ты хотел власти?

– У меня был четкий план, – он усмехнулся и покачал головой. – Но потом появилась ты и перевернула его к демонам собачьим. Ты изменила то, что я считал неизменным, потому что тебя я хочу сильнее всего на свете.

С этими словами он накрыл своими губами мои губы, сжав в объятии так резко и крепко, что я задохнулась.

Поцелуй был горячим и жадным. Таким глубоким и обжигающим, как будто контраст льда и пламени на моих губах.

Я отдалась этим ощущениям с головой, сделала то, чего так давно хотела – прикоснулась к его жестким серебряным прядям, а он запустил пальцы в мои волосы, перебирая их на затылке.

От него пахло морозом, кристальным холодом с едва различимыми нотками цитруса и ветивера. А я была разгоряченная и распаренная после ванной, и ловила этот холод, наслаждаясь контрастом между нами.

Долгий поцелуй был таким долгожданным – ненасытная страсть сменилась нежностью, но затем снова страстью.

Одной рукой он трогал мои волосы, но другая его рука скользила по моему телу, по тонкой ткани халата, который был слишком хрупкой преградой.

По моим бедрам и талии, выше – к самому вороту, Данте взялся за шелковистую материю и обнажил плечо.

От уголка моего рта он спустился вниз, по подбородку к шее, покрывая ее поцелуями, от которых у меня внутри все переворачивалось.

Дрожь желания заставляла выгибаться, когда я чувствовала на своей шее его твердые прохладные губы.

Прижимаясь к нему все крепче и крепче, я плавилась, как лед на солнце, а в ушах гремели его слова.

Сильнее всего на свете…

Скользкий черный шелк стек к моим ногам – я осталась перед ним обнаженная, пылающая от неистовых поцелуев, которые опускались все ниже и ниже.

Как во сне, Данте подхватил меня на руки, отнес на кровать и усадил к себе на колени.

Мы целовались, очень долго целовались – медленно и сладко.

Я расстегивала тугие серебряные пуговицы его камзола, глядя в его глаза, которые сейчас стали такими яркими, точно синее пламя.

Водила кончиками пальцев по его мускулистой груди, сильным бицепсам – этому великолепному мужскому торсу, по кубикам пресса, таким твердым, как будто из стали.

Я, конечно, предполагала, что Данте находится в отличной физической форме, но не предполагала, что настолько. Обнаженный, он был красив, как бог.

Откинувшись назад, на прохладные простыни и мягкие подушки и чувствуя тяжесть его тела на себе, я так сильно хотела его принять, я тонула в этих тягучих ощущениях, в этой сладостной неге…

В прошлом мире и в прошлом теле у меня, конечно, были мужчины, но только сейчас я в полной мере поняла, насколько несерьезными и какими-то ненастоящими были те отношения.

По сравнению с этой близостью, настоящей всепоглощающей и всепроникающей близостью, которую я испытала с Данте.

Мои щеки стали пунцовыми, я тяжело дышала, глядя в его красивое лицо, я видела в его темно-синих глазах свое отражение.

– Сделай