Не сговариваясь, мы бросились вслед за этим кем-то, рассчитывая, что у сошедшего с поезда в этом Лунами-Близнецами забытом месте так же цель, что и у нас.

Мы быстро догнали сначала чужой светляк, а затем и самого путника. Сухонькая асшанская старушка бодро пробиралась вперед. В одной руке – палка-артефакт, облегчающая ходьбу по песку. В другой – небольшая дорожная сумка. Старушка с любопытством на нас покосилась, а затем понимающе спросила:

– В первый раз?

– Ага, – после некоторого молчания осторожно ответила я. И, решившись, добавила: – А вы?

– Нет, но предыдущий был так давно, что уже и не вспомнить, – покачала головой она. Достав карту, подозвала светляк к себе, и удовлетворенно кивнула. – Ну, вот и пришли.

– А где?.. – нервно поглядев по сторонам, спросила Наура.

– Транспорт? – догадалась старушка. И выдала странный совет: – Ты, лапонька, закрой глаза, да прислушайся.

Не знаю, как Наура, а я решила ему последовать, и окунулась в невидимую многоголосую симфонию пустынной жизни.

Вот звуки совсем рядом – это переступает с ноги на ногу Ванесса, громко дышит Наура, покашливает старая асшанка.

Вот – порыв ветра, налетел внезапно, и по всей округе звучит трель скатывающихся друг по другу песчинок.

Вот тихонько шуршит невдалеке какое-то животное, скорее всего, ночной пустынный хроль вышел на охоту.

А вот… Что это? Низкий гул, прерывистый, то учащающийся, то замедляющийся, но с каждым мгновением становящийся четче…

– Совсем близко, – прошептала я, открывая глаза.

– Оришхон – лучший перевозчик, говорят, никогда не опаздывает, – подтвердила старушка и вытянула руку вперед. – Вон уже и свет показался.

И правда, в пыльной дымке возникло тусклое свечение, а через минуту перед нами остановилась то ли усовершенствованная повозка, то ли модифицированный вагон…

Эта конструкция ехала, как и поезд, с помощью артефакта движения. Удивительным было то, что колеса у нее тоже присутствовали. Интересно, зачем?

Вышедший из вагона высокий мужчина в толстых очках хмуро обратился к старушке:

– Ночи лунной, талья Ма’хора. Проходите.

А затем повернулся к нам. На его лице мешались сомнение, подозрение, удивление…

– Не припомню вас в списках, – наконец изрек Оришхон.

– Хоррус передает привет, – нагло соврала я. – У дядьки разыгралась паранойя, что махаррские тали слежку за ним установили.

– Опять? – хмыкнул мужчина, и я поняла, что попала в точку. – А дружок его где дормундский?

– Там же, где и дядька. Залег на дно, – с трудом удержавшись от смешка, ответила я. И Хоррус и дормундцец сейчас и правда лежали на дне… своих сундуков!

– Ну предположим, – с сомнением сказал он. – Хоррус обычно после расплачивался, но с новых клиентов плату беру вперед.

К такому я была готова; забрав у Ванессы сумку, приоткрыла ее и достала пару артефактов, которые мы забрали у торгашей. Протянула Оришхону.

– Этого должно хватить.

– Вполне, – кивнул мужчина, окончательно расслабившись. – Забирайтесь скорее. Эй, эй! А ты куда?!

Он преградил путь Науре.

– Она с нами, – твердо произнесла я.

– Я закрою глаза на то, что Хоррус про замену не сообщил вовремя, – раздраженно сказал перевозчик, – но троих не повезу. Выбирайте: либо не едет одна, либо вы все, ясно?

Как мы ни пытались, убедить или подкупить принципиального Оришхона нам никак не удавалось. Перевозчик только еще больше сердился.

Застыв в растерянности, мы с выражением ужаса на лицах смотрели друг на друга.

– Ничего страшного, я останусь, – обняв меня за шею, шепнула на ухо Наура. – Свидимся еще, если на то воля Лун-Близнецов.

– Наура! Ххар тебя убьет, ты понимаешь? – тихонько всхлипнула я. – Мы найдем другой путь, уедем все вместе!

– Нет другого пути, талья Аринна, – как-то по-взрослому ответила девушка. – Берегите себя. Что касается меня… Не волнуйся! Таль Т’хорн поможет, обязательно убережет от К’хаерна.

Буквально втолкнув меня в вагон, асшанка спрыгнула с лестницы.

Оришхон моментально выкрутил артефакт движения на полную мощность, и наша повозка с негромким гулом отправилась покорять пустыню.

Как много мыслей! И еще больше – вопросов!

Мы ехали уже два часа, а я все никак не могла успокоиться.

Что имела в виду Наура, говоря, что таль Т’хорн – то есть, Лерран, – спрячет ее? Или все это время служанка помогала нам по просьбе верховного мага? И Лерран все-таки на нашей, дормундской стороне?

Строя гипотезы, я тихо спорила сама с собой. Лиссер, сидевшая на соседнем кресле, в какой-то момент не выдержала моего непрекращающегося бубнежа и больно ткнула меня в бок.

На секунду отвлекшись от размышлений, я почесала место, куда прилетел локоть стихийницы, и вновь ушла в свои мысли.

Откуда в сознании К’хаерна воспоминание предсказания, которое старуха мне шептала? Я даже залезла в свою асшанскую книгу, чтобы убедиться, что мне не причудилось: предсказание ментальной прорицательницы может слышать лишь тот, кому оно предназначено. Значило ли, что у нас с ххаром – одно будущее на двоих, или дело было в чем-то другом?

А еще его комментарий по поводу профессорши, Катины Ардейл… Или, как оказалось, К’хатины! Что асшанка делает в Астарской Академии и знает ли об этом ректор? А Лерран? И почему К’хаерн так привязался к тому, кто отдал мне книгу, и настолько опешил, услышав имя преподавательницы? Кем она ему приходится?

С тихим стоном выдохнув (мне ни шшуля не было понятно!) я, чтобы хоть немного отвлечься, решила поразглядывать повозку.

Половину всего внутреннего пространства вагона занимала кабина Оришхона – там маг настраивал артефакты движения и следил за дорогой. В остальной части поместилось лишь десять сидений, по два в ряд, и каждое из этих десяти было занято. Нам с Ванессой достались последние два.

Часть магов спали, часть – читали, используя миниатюрные светляки. «Наша» старушка, талья Ма’хора, тихонько разговаривала с соседкой, приличного вида седой асшанкой.

Вообще, для такого тайного, запрещенного и серьезно наказуемого пересечения границы в повозке ехало слишком много обычных, утомленных дорогой магов.

Как-то по-другому я представляла себе публику, которой надо из Асшании убежать в Дормунд. В голове рисовались отчаянные искатели приключений, бегущие от смертной казни преступники или отъявленные мошенники. Вот торгаш Хоррус, например, идеально вписывался в эту картину.

А пожилые асшанцы, которых тут была почти половина, печальная девушка с малолетним ребенком и два совсем молодых паренька вызывали