Он хотел меня. Так почему же он отказывал себе?

Аллистер наклонился и, схватив меня за бедра, легко оторвал от себя и, наклонившись, поставил на пол перед собой.

— Что ты…

— Встань на колени. — Я моргнула от тона его голоса. Он был глубже, чем обычно. Хрипловатый. Почти более… отчаянный.

Я откинулась на холодный пол, между его раздвинутых ног. Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я смотрела на

него снизу вверх. Я никогда не считала себя покорной, но эта его сторона меня заинтриговала. С той стороны, где я почти чувствовала, как он кончает… обезумев. Он носил свое высокомерие с развязностью, на которую мало кто был способен, но под этим я чувствовала отчаяние. Он контролировал себя больше для себя, чем для меня.

— Это подойдет? — Тихо спросила я. — Да.

Мне захотелось содрогнуться, когда золотая пыль вокруг нас прижалась к моей коже, покалывая везде, где она соприкасалась. Я провела языком по нижней губе, пробуя его кровь, смешанную с чем-то сильным. Что-то… восхитительное.

— То, что ты пробуешь, называется кама. Это сексуальная энергия, которая питает наш вид. — Его слова туманно проникли в мой мозг, когда завивающиеся золотые частички притянули меня к нему. Побуждая меня подойти ближе. Взять еще.

— Кама… — Пробормотала я. — Как камасутра? Аллистер усмехнулся.

— Она самая.

Я протянула к нему руку, позволив ей зависнуть всего в нескольких дюймах. Блестящая желтая субстанция покрыла мои пальцы, и я поднесла их к лицу, чтобы рассмотреть. Это действительно было похоже на золотую пыль. Я осторожно поднесла указательный палец к губам и слизнула золотую пудру. Ненасытное желание охватило меня, и я обхватила губами этот палец, глубоко застонав и обсосав его досуха.

— Хватит, — рявкнул Аллистер, снова привлекая мое внимание к себе. Я уставилась на него, слегка прикусив указательный палец. Его зрачки расширились, а в груди зародилось низкое рычание. — Невежливо играть с себе подобными, маленький суккуб.

В его голосе была та резкость, которую я запомнила. Четкие слова, достаточно острые, чтобы ужалить плоть, но заставляющие девушку жаждать большего.

— Это ты продолжаешь мне отказывать, Голод.

Не только я позволила этому ускользнуть. Зверь была очень, очень близка к поверхности, и из-за своей потребности я не была уверена, что Аллистер это заметил. Его ноздри раздувались, а зрачки продолжали расширяться. Темнее. Полнее. Пока в его глазах не осталось ни единого белого пятнышка. Он смотрел на меня так, словно был настоящим Всадником. Зверь для обоих миров.

Но и я тоже, и он нас не напугал. — Расстегни мои брюки.

Я уставилась, на минуту разинув рот от прямоты его просьбы. Разве не я добивалась этого неделями? Играла с ним. Дразнила его. Я установила закон, запрещающий секс, но мне нужно было кормиться, а ему — трахаться. Это было ясно.

Если то, что я сосала свой палец, почти вывело его из себя… Зверь рванулась вперед и уничтожила последние мои колебания.

Я потянулась, положив обе руки на внутреннюю поверхность его бедер, сжимая его так, чтобы я могла двигаться вперед. Он застонал, когда мои руки скользнули вверх, пробегая по напряженным мышцам его ног, медленно продвигаясь к твердой выпуклости в его штанах. Он дернулся, когда моя ладонь скользнула по нему, и я дважды потерла его твердую длину вверх и вниз.

— Расстегни мои брюки, — повторил он.

Я зажала молнию двумя пальцами и потянула ее вниз с преувеличенной медлительностью. Обычно у меня наготове был бы резкий ответ, но это было не так-то просто, когда я вдыхала всю эту золотую пыль. Его… кама. Чертова пыль затуманила мой мозг, затрудняя удержание мыслей и слов, когда все, чего я хотела, это трахнуть его. У нас даже была кровать и все такое… неа. Неа. Я покачала головой.

Сосать. Не трахаться. Поняла, Руби?

Когда молния была наполовину расстегнута, я замерла, и мои губы приоткрылись, когда его эрекция опустила ее до конца.

— Уже готов? — Спросил я, мой голос звучал не так легко, как мне бы хотелось. Напряжение было слишком велико. Слишком много эмоций бурлит в моей груди. Слишком сильная боль у меня между ног.

Слишком много Зверя выходит наружу. Тем не менее, он не признал этого.

— Мне нравится быть готовым, — он пожал плечами, но, когда я провела пальцем по всей его длине, я не упустила из виду, как напряглось его тело подо мной. Я наклонилась вперед, проводя языком по тому же пути, что и пальцем.

Он вздрогнул, и на кончике образовалась одинокая блестящая капля. Я собиралась получить от этого огромное удовольствие.

Я обхватила губами его набухшую головку, пробуя ее солоноватый вкус, стараясь не обнажать зубы. Аллистер ободряюще застонал, и я взяла его в себя. Его кончик коснулся задней стенки моего горла, заставив меня поперхнуться, покрыв рот слюной.

Он обхватил рукой мои волосы и повел меня вперед. Я опустилась, принимая его глубже.

— Черт возьми, женщина, ты собираешься убить меня, — прорычал он.

Аллистер ни в коем случае не был маленьким, но, черт возьми, если бы он был еще немного больше, я бы не смогла принять его. Как бы то ни было, мои глаза защипало, когда на глаза навернулись слезы, но эта власть над ним… это чувство того, что я могла сделать с ним — отнять у него — даже находясь в его власти…

Это было захватывающе. Волнующе.

Это было… Я вдохнула через нос и оказалась не готова к внезапному нападению на мои чувства. Я могла бы описать это только как самый сенсационный опыт в моей жизни, когда я существовала везде и нигде одновременно. Мое тело покалывало от силы, энергичности, камы — я отстранилась, позволяя своему языку скользнуть по его нижней части и обвиться вокруг кончика. Аллистер дернулся у меня во рту, и, к моему шоку, ноющее местечко между моих бедер сильно запульсировало.

Я подняла на него взгляд, в глазах сверкнуло обвинение. Пока он брал мой рот, его кама заставляла меня чувствовать нечто большее. Легкая улыбка играла на его губах, когда он наблюдал за мной.

— Ощущения намного лучше, чем ты думала, не так ли? Моим единственным ответом было опустить левую руку,

когда я начала растирать себя.