Залезла в постель, примостилась с краешку. Подушка была всего одна, так что я нагло перетянула её на свою половину. Надеюсь, блондин, как хозяин замка, найдёт себе другую где-нибудь в шкафу или в запасах.

Неожиданно, но на меня моментально накатила сонливость. Такое чувство, что сказались все стрессы этого безумного дня.

Перед тем, как провалиться в мутный сон без сновидений, мазнула взглядом по лежавшим на низком столике перстню и детской книжечке. Видно, не судьба мне вручить эту книгу племяшке...

Ирония судьбы, но я сама попала в настоящую сказку с персональным монстром. Теперь «красавица и чудовище» – это про меня!

Вот бы найти способ снять проклятие с Габриэля! Тогда кто знает, может, у нас получилось бы создать настоящую семью?

По крайней мере, внешне этот блондин был невероятно привлекательным. Прямо мой типаж. Властный, блондинистый, опасный, мускулистый. Сексуальный и притягательный.

«Дети от него были бы красивые...» – подумала я. Или пробормотала во сне?

– Какие ещё дети? От кого? – выдернул меня из сонного марева мужской голос.

Я аж подскочила в кровати, осознав, что ночью чуть ли не залезла сверху на жениха.

Даже не слышала, когда он вернулся.

Вместо подушки он подсунул под затылок сложенный валик из большого махрового полотенца. А я, ощутив, что рядом со мной легло что-то большое и тёплое, – по-хозяйски устроила голову на его плечо, а ногу закинула на бёдра. И руку на талию положила.

Не знаю, что он обо мне подумал, но даже не сопротивлялся.

– Что? – испуганно выдохнула я.

– Хватит дёргаться, Арина, – грубовато заявил этот тип. – Ложись. До рассвета ещё два часа. И будь любезна: постарайся меньше разговаривать во сне: ты меня интригуешь.

– Прости, – смущённо выдавила я.

Вместо ответа меня сгребли в охапку и прижали к тёплому боку с коротким:

– Спи!

Глава 11. Роза

Габриэль

В ступоре глядя на выстиранные лифчик и женские трусы в моей ванной, я раздумывал, как докатился до такой жизни.

Это сохнущее нижнее бельё словно стало символом того, что как раньше – больше не будет.

Я, ледяной дракон, страж цитадели, хладнокровный и невозмутимый воин, полыхал сегодня эмоциями, как костёр молодого туриста.

Чтобы стеречь монстров, нужен ещё более сильный монстр. Нелюдимый, суровый, сильный, равнодушный к искушениям мира, включая похоть. Принципиальный, жёсткий. Отец моего кузена не зря назначил меня на эту должность. Я был идеальной кандидатурой.

И меня всё устраивало: уединение от суеты, почёт в обществе, высокое жалованье, независимость и возможность много времени уделять тренировкам и чтению.

Мысли о том, чтобы завести семью, меня, конечно, посещали, но крайне редко. Я никогда не был дамским угодником и не умел находить к женщинам подход.

Две случайных любовных связи оказались крайне неудачными.

Первая девушка – лунная драконица, маркиза Элина – в итоге назвала меня скучным сухарём. Вторая – медная драконица, герцогиня Алтея – ледышкой и бесчувственным булыжником.

С тех пор я решил отложить вопрос женитьбы на сотню лет. Успею ещё обзавестись потомством.

Продолжил жить своей спокойной размеренной жизнью, наращивая магический резерв и оттачивая боевые навыки. Наслаждался спокойствием и свободой.

А в этот вечер я просто сорвался.

Вся моя размеренная жизнь полетела в бездну. Такое чувство, что судьба захотела испытать меня на прочность.

Собственно, это началось задолго до сегодняшнего дня.

Год назад меня проклял фей, который умудрился выбраться из кристалла.

Алфей Ронеган. Тёмный маг, объявивший себя правителем Чёрной долины, где обитала разная нечисть.

Драконы много столетий пытались зачистить эту территорию, но она была пропитана злом слишком капитально. Можно сказать, необратимо.

Сейчас вся борьба свелась к тому, чтобы сдерживать распространение тёмных сущностей по всей стране. Маги-охотники отлавливают этих тварей и запирают в кристаллы, которые потом привозят на вечное хранение сюда, в цитадель.

Каждому кристаллу присваивается номер, и данные заносятся в специальную магическую книгу – своего рода каталог – «Книгу цитадели». Там отражаются все известные нам сведения об этой сущности, дату поимки, преступные деяния и магический потенциал.

Особо опасные хранятся в «Красной зоне» цитадели, в левом крыле, где самые сильные маги планеты наложили особо мощные защитные заклинания.

Конечно, экстренные ситуации с кристаллами иногда возникают: порой маги не слишком прочно запечатывают магией узников, и те прорываются на свободу. Но сущности никогда не могли покинуть цитадель или воздействовать на другие кристаллы, чтобы выбраться сообща.

Я всегда решал все проблемы быстро и оперативно: ловил беглецов и ликвидировал их, о чём вносил соответствующую запись в «Книгу цитадели».

Узники цитадели были двух видов: первые – бестелесные сущности, с которыми всё просто: поймал – запихнул в кристалл – запечатал магией – развеял на атомы, если вырвалась на свободу.

Со вторыми всё было сложнее. Это существа из плоти и крови, опасные тёмные маги. Когда их ловили, то помещали в пространственный карман со стазисом, а кристалл в этом случае выступал своего рода запечатанной дверью.

И через такую вот «дверь» год назад вырвался Алфей Ронеган.

А я дал слабину и не сразу смог его поймать и обезвредить.

Этот маг был не просто опасен тем, что использовал тёмные ритуалы и обладал особой силой. Самой большой проблемой было то, что он сошёл с ума.

Это было неудивительно: тёмные практики до добра не доводят.

Так что не было никакой возможности взывать к его разуму и пытаться договориться.

Не знаю, что творилось в его нездоровой голове, когда он насылал на меня именно такое проклятие. Если бы пожелал мне просто смерти или болезни – я бы ещё мог понять.

Но такое… Когда надежда сменяется отчаянием, и снова возрождается из пепла. А потом опять всё рушится в прах…

Как бы то ни было, у меня оставался шанс всё исправить, снова стать нормальным и выжить.

А теперь Грегори растоптал эту возможность.

Выйдя из ванной, я направился в самое секретное место во всей цитадели – в отдельную подвальную комнату, где на высоком столике хранилась одна единственная вещь.

Роза в колбе, которая стала моими «часами смерти».

Постепенно, неравномерно и непредсказуемо от неё отлетали лепестки.

Когда упадёт последний – в тот же день я умру…