Кейден прикрыл рыжие ресницы и вздохнул.

— Да, — сказал он. — Ты прав. Я сыграю в любую партию. Но если это не прекратится, я выйду из игры.

— Может, мне прикрыть его тенью? — предложила я.

— Чтобы его вообще придушило? — Бас покачал головой. — Нет, Мэди, тьма враждебна. Нам надо быть начеку. А что до Кея… Давай сделаем люмине.

Монтега задумался и после кивнул. Знак они нарисовали вдвоем, прямо в воздухе: сияющий круг, петли рун, короткие лучики. Кей вошел в его центр и засветился как маленькое солнышко. Он не мерцал так как я, но свет окутывал его теплым коконом, и тень Кея исчезла.

— Фух, — выдохнул он. — Так и правда полегче. Нет тени — нет проблем. К тебе это не относится, Мэди. Хотя… вообще-то от тебя больше проблем, чем от кого бы то ни было. Ты встряхнула весь наш маленький мир, из-за тебя развернулась война домов, а Себастиан Альваро едва не выгорел.

Бас подал мне руку, помогая подняться, и обнял.

— Ты не проблема, — заверил он. — Ты — мое все.

Я потянулась к нему и поцеловала. Себастиан осветил и меня, и мою жизнь, и я получила и смысл, и цель, и любовь…

— Будущего больше нет, оракулы рыдают над ковром и от горя выдергивают свои седые бороденки. Эквилибры идут по нашим пятам, а войска движутся к стенам Альваро. А седьмой дом? — продолжал болтать Монтега, шагая вверх по мосту как огромный фонарь. — Мне пока непонятно, как он вообще функционировал. Вот зачем эта подсветка перил? Кто ее сделал? Зачем, если седьмой дом и так сиял во мраке? Нет, все это очень замеча…

Он ухнул во тьму, и Бас кинулся вперед.

Ноги скользили по обмерзшим камням, в ушах грохотало. Бас упал на живот, едва не нырнув вслед за Кеем, и, вытянув руку, схватился за шарф.

— Задушишь, — прохрипел Монтега, болтающийся над пропастью.

Его лицо казалось белым как снег, а в глазах был страх и еще… удивление.

Бас решил подумать об этом позже.

Внизу была тьма, и на миг он представил, как Кей полетит вниз как большой светящийся жук. Говорят, коты всегда приземляются на лапы. Но при падении с такой высоты вряд ли это поможет.

Камни крошились под пальцами Монтеги, мост опасно трещал. Веник заскулил позади, отчаянно взвизгнув, но Бас и без него чуял — эта громадина сейчас упадет. Если не поторопятся, так вместе с ними.

— Давай, ползи, — скомандовал Бас, намотав конец шарфа на запястье. — Хватайся.

Пусть полузадушенного, но он его вытащит.

Бастиан плавно потянул шарф, и Кей пополз вверх. Еще немного…

Тьма в глубине рва словно ожила: там что-то двигалось и плыло, закручиваясь в водоворот. Чернота загустела и вспучилась, как дрожжевое тесто.

— Быстрей, — поторопил Бас. — Давай, Монтега!

Он свесился вниз, и скользкая от пота ладонь вцепилась в его руку.

— Бастиан! — Мэди поймала его за пояс, не позволяя упасть вниз.

Они тащили друг друга, как в детской сказке, и Монтега выбрался, выдохнул, впившись исцарапанными пальцами в камни. Бас схватил его за шкирку, как котенка, помогая подняться, и они помчались вниз по мосту, и скользкие камни трещали, как тонкий лед. Когда под ногами оказалась твердая земля, Бас обернулся.

Мост, простоявший в ночи сотни лет, рушился у них на глазах. Падали камни, ломались сверкающие перила, в которых так долго держались чары. Грохот стоял такой, что где-то вдали взвыли ночные псы. Веник заинтересованно покрутил остроухой башкой, но остался рядом с Мэди, которая положила ему на загривок ладонь.

Пыль поднялась, закрыв звезды облаком, и постепенно все стихло.

— И как нам теперь добраться? — спросила Мэди, и ее губы обиженно дрогнули.

— Не смотри на меня так, я не специально, — просипел Монтега, оттягивая шарф. — Я очень стройный и легкий, и дело однозначно не во мне.

Лицо у него покраснело, и на шее наливалась багровая полоса синяка. Главное — живой. Веник сунул нос к Монтеге и от души облизал его физиономию.

— Фу, — скривился тот, небрежно отпихнув пса. — У тебя из пасти воняет! Мэди, где ты взяла огурцы?

— На кухне в шахтах, — призналась она. — Конечно, до рецепта тети Рут им далеко.

Кей скривился и брезгливо вытер щеку рукавом. А Бас подошел к краю рва, пыль над которым оседала плотным туманом.

— Обойдем, — предложил он. — Город, судя по всему, здоровенный. Должны быть еще подходы.

Однако вскоре они решили сделать привал. Цель была так близка, и этот несчастный мост, рухнувший в пропасть, казался издевкой богов. Мэди хмурилась, и в ее глазах была сплошная ночь без проблеска звезд. Наскоро перекусив, она завернулась в одеяло и улеглась у валуна, укрывшись от ветра, а Веник устроился рядом.

— Пес теперь любит ее больше, чем тебя, — тихо заметил Монтега.

Бас втайне мечтал, что Кей решит помолчать и поберечь голос, но он никак не затыкался.

— Пусть любит, — сказал он. Как ее не любить?

Кейден осторожно массировал шею, и из-под кончиков его пальцев сыпались целительные искры чаросвета. Багровая полоса от шарфа уже не казалась такой пугающей, того гляди — полностью заживет.

— Скажи лучше вот что, — задумчиво произнес Бас. — Когда я вытаскивал тебя на мосту, ты как будто удивился.

Монтега пожал плечами, не переставая лечить свою шею.

— Возможно. По логике вещей, я третий лишний. Это было неразумно с твоей стороны — рисковать ради меня.

Бас вздохнул и покачал головой.

— Иногда ты говоришь ужасные вещи, — пробурчал он, не зная, что еще сказать. Не признаваться же, что теперь он считает Монтегу не таким уж засранцем, как раньше.

Поморщившись, Кей посмотрел на содранный ноготь и совсем не аристократично засунул палец в рот.

— А вот Мэди, похоже, согласна со мной, — добавил он позже.

— Ты о чем? — нахмурился Бас.

— Она даже не дернулась меня спасать, — сказал Монтега. — Не заметил?

— Шутишь? Она была рядом!

— Когда в опасности оказался ты. Ради меня — нет, она бы не рискнула. Думается, крошка тень куда прагматичнее тебя, Альваро. Но это даже хорошо для правителя дома. Держись ее, приятель. Пока она тебя любит, не пропадешь.

Монтега прикрыл ресницы, но сияние чаросвета