Ему не стоило лезть ко мне тогда, в Мэйстоне, и уж точно не стоило меня трахать ради забавы. Чтобы потом одним ударом разрушить все, что было мне дорого. Не стоило говорить, что он не может перестать обо мне думать, приходить в мою комнату в ту ночь, он не имел права врываться в мое будущее после того, что осталось в нашем прошлом!

Но, чем больше я размышляла, тем больше понимала, что наши препирательства с Гранхарсеном ни к чему не ведут. Я просто увижу его, скажу, что я благодарна за свое спасение, и…

«Ты сама-то в это веришь?»

Ехидный голос внутри звучал как мой. На курсе психологии чего только не наслушаешься, в том числе, что надо всегда слушать, чьим голосом звучат мысли в твоей голове. Только так можно отделить свое от чужого. Что ж, теперь я знаю, что я не верю в то, что наша с Гранхарсеном встреча все расставит по местам, ура.

Открытым оставался и другой не менее важный вопрос: как мне сбежать от охраны.

«Как-как, соврать. У тебя в последнее время это отлично получается».

«Заткнись».

А еще разговоры с собой — первый признак сумасшествия. Поэтому я быстро приняла душ, высушила волосы, переоделась в легкий костюм кремового цвета в стиле «спорт-шик» и выбежала из номера.

— Мы с Риа решили посидеть в смотровом баре, с нами будет ее охрана, — на ходу бросила застывшим у двери с непробиваемыми лицами вальцгардам.

Конечно, могло и не прокатить. Но я сама не зря тренировала непробиваемое лицо, а может быть, дело было в том, что я в последнее время и впрямь проводила очень много времени рядом с Риа. В лифте я накинула капюшон, который практически полностью скрыл мое лицо, а потом на ходу вызвала флайс на наземную парковку отеля. Справедливо рассудив, что никому даже в голову не придет, что Ятта Хеллирия Ландерстерг пользуется самым обычным приложением для заказа флайсов, я спокойно нырнула в потертый салон, где пахло сигаретами и каким-то освежителем воздуха.

— Добрый день, — поздоровалась я.

— Добрый, — буркнул водитель. — Каким местом только. Лететь будем медленно, вы сами видели, что там творится.

Даже на нижней аэромагистрали нас потряхивало, но я этого практически не замечала. Потому что меня саму потряхивало изнутри: я не представляла, что принесет мне эта встреча, не знала, что будет после, но по телу словно растекались сотни, тысячи будоражащих искорок, и от них кожа покрывалась мурашками, а волоски на ней поднимались. Я даже сцепила руки на коленях, чтобы не постукивать пальцами по ногам, закусила губу.

Я что, реально сорвалась и лечу к Гранхарсену? Вот так просто?

Я определенно сошла с ума.

Я не должна была этого делать. Но я это делала, и это рушило все правила внутри меня. Это рушило вообще все…

Сейчас Риа узнает, что я «пошла с ней в бар», и что будет дальше?

С другой стороны, Риа собиралась ложиться спать, она сказала: «Меня развезло после процедур, поэтому если хочешь поужинать, напиши Роа». Я ответила, что буду ужинать у себя, так что в теории никто ничего не должен узнать. Все должно получиться.

Все получится.

Тем более что это первый и последний раз. Единственный.

И нет, спорить и разговаривать с собой я больше не буду.

Когда водитель начал снижаться над Малым ледовым центром Зингсприда, я поморщилась.

— У нас что, какие-то проблемы?

— А?

— Я говорю: у нас какие-то проблемы? Почему мы идем на снижение?

— Эм… так вы какой адрес поставили? Или нам в другое место надо?

Мне хватило пары кликов, чтобы убедиться, что нам надо именно в это место. Больше того, когда мы зашли на крытую парковку, все равно наполовину залитую дождем из-за хлестких порывов ветра, здесь тоже больше не было ни единого флайса. А у двери служебного входа я увидела Вэйда.

* * *

Вэйд Гранхарсен

— Это ни к чему хорошему не приведет, — мрачно сказала Герта, когда узнала, что он собирается ехать в Зингсприд. — Ни к чему. Вот вообще ни к чему. Можешь мне поверить и сдать свой телепортационный код обратно? Кто-то другой пройдет вместо тебя, и мир останется цел.

— Ты слишком драматизируешь, — хмыкнул он. — Максимум, что может случиться, она разобьет мне нос.

— Максимум, что может случиться? Максимум⁈

— Я буду осторожен. Я не собираюсь ее подставлять, — процедил он. — Если ты об этом.

— Др-р-раконы, Гранхарсен! Я думаю, что эта девчонка разрушает тебя! Каждый раз после встречи с ней у тебя улетает крышечка. И ладно бы только это! — Герта зло махнула рукой. — Ладно. Делай, что хочешь.

— Это самая ограничивающая в мире фраза, ты в курсе?

Подруга зло зарычала, как самый настоящий дракон или хотя бы как иртханесса, и вылетела за дверь. Впрочем, она не высказала ему и десятой доли того, что сказала бы мать, если бы узнала, что он задумал. Но даже знаменитая Танни Ладэ-Гранхарсен его бы сейчас не остановила. Ни она, ни отец, никто из живущих в этом мире его бы не остановил, когда Вэйд узнал, что Вайдхэны в Зингсприде.

Вайдхэны и Ятта.

Когда незадолго до этого она ответила:

— Не возражаю.

На его вопрос, можно ли ей писать.

«Хватит присылать мне цветы».

Вопреки тому, что Вэйд всегда считал — не все женщины знают, чего хотят, и даже те, которые знают, иногда рисуются — с ней все было по-другому. Если она просит его не присылать цветы, значит, он их присылать не будет.

Если скажет, что больше не хочет его видеть — он уйдет, и на этот раз навсегда.

Ятта заслуживает того, чтобы ее слова и чувства принимали во внимание и ценили. Что же касается него самого… когда он действительно мог ей что-то дать, он от нее отказался. Сейчас, когда связать себя с ним — значит, автоматически превратиться в сиделку, если можно так выразиться… да ну к ларркам. Он сам не представлял, к чему приведет их встреча, и от этого его крыло. Так, как не крыло даже когда