– Ты серьёзно говорил мне про кровное родство?

– Разве я похож на шутника? – он хихикнул. – Как бы мне ни хотелось создать с тобой семью, мы оба знаем, что с научной точки зрения это невозможно.

– Тогда в чём смысл такого жеста?

– Чтобы твоё тело знало своё место.

Мы поменялись местами, так что сейчас я лежала на нём сверху, мои бёдра все еще прижимались к нему, ожидая, когда его шипы отпустят мою кожу. Я посмотрела вниз и увидела несколько красных капель, смешавшихся со спермой, которая вытекала наружу.

– Что я говорил о том, чтобы не смотреть вниз? – Сайлас схватил меня за подбородок.

– Когда они вновь уберутся?

– Минут через тридцать. Может, через час.

– Один час? Неудивительно, что ты никогда ими не пользуешься. Кто захочет лежать с тобой неподвижно целый час?

Чем больше я думала о боли, тем быстрее рассеивались воспоминания о ней, сменяясь сильным возбуждением.

Сайлас натянул на нас одно из меховых одеял и прижал меня к себе. Огонь потрескивал в камине, постепенно угасая.

Был ли он безумен? Может быть, поэтому он всё время просил у меня разрешения? Несмотря ни на что, я чувствовала себя польщённой. Наверное, для такого существа как он, которое всю свою жизнь не проявляло никакого интереса к мирским отношениям, было довольно унизительно хотеть быть со мной, женщиной, которая неоднократно пыталась его убить. Может быть, именно поэтому я ему и понравилась. Я не могла этого понять. Всё, на чём я могла сосредоточиться в этот момент, – это на тепле его тела и на его руках, обнимающих меня за талию, пока я растворялась в сладости ночи.

Я сидела в эркере своей старой спальни и в открытое окно любовалась палисадником. Длинная грунтовая аллея с тонкими деревцами по обе стороны от неё тонула в тумане. В воздухе пахло снегом, чувствовалось, как стремительно приближалась зима. В моей оранжерее, скорее всего, уже погибли все цветы, так же, как и розовые гортензии.

– О чём ты думаешь в этот предрассветный час? – прошептал глубокий сонный голос Сайласа, который тихо проскользнул вслед за мной в эркер и обхватил меня сзади руками.

– Обо всём.

– Надеюсь, призраки не нарушают твоё уединение?

– Только один.

– Ты случайно не меня имеешь в виду?

– К сожалению, нет.

– Расскажи мне.

– Я провела здесь целый год в одиночестве, – сказала я ему. – Это навевает неприятные воспоминания.

– Это здесь произошёл тот несчастный случай?

Я посмотрела на него через плечо усталыми глазами.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты говорила, что совершила ошибку. Ту, которая постоянно преследует тебя. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это случилось именно тут.

– Почему ты так решил?

– Потому что ты всегда наказываешь себя, когда поступаешь неправильно и знаешь это. Я не раз наблюдал, как ты это делаешь. Твоё изгнание было твоим способом наказать саму себя.

– Неправда.

– Мне ты можешь врать, сколько захочешь, но, пожалуйста, не надо обманывать саму себя, – пробормотал он, заправляя несколько свободных прядей волос мне за ухо. Сайлас откинулся на спинку стула, обняв меня, а я примостилась у него между ног. Он сладко поцеловал меня в шею.

– Расскажи мне об этом.

– Это была ошибка. Я выбрала неподходящее время, – я ковырялась в ногтях.

– Говори прямо, – он положил свои ладони поверх моих рук и переплёл наши пальцы, чтобы хоть немного успокоить моё волнение.

– Я отравила помощника своего отца, – я колебалась.

– Зачем ты это сделала?

– Иссак жил с нами, пока мой отец занимался здесь своими исследованиями. Это место расположено близко к Оксфорду, где он работал в то время. Они вместе изучали что-то новое. Отец не любил много рассказывать об этом, – начала я, и Сайлас не стал перебивать.

– Я спала наверху, Иссак занимал свободную комнату, а отец – свою, – я сглотнула. – Я слишком долго медлила и поздно проявила инициативу. Была слишком наивной, недостаточно бдительной. Должна была раньше всё понять. Не знаю, почему этого не сделала. Наверное, зря проснулась в ту ночь. Я почти уверена в том, что всем было бы лучше, если бы я ничего не почувствовала, – мой голос дрогнул.

– Алина, – голос Сайласа прозвучал совсем рядом со мной. – Что он тебе сделал?

– Я проснулась. Я не стала рассказывать отцу, хотя, наверное, надо было сделать это. Я даже не знаю, поверил бы он мне. Я пыталась убедить себя в том, что это был всего лишь сон, плод моего воображения, и, возможно, неосознанно хотела этого…

Сайлас развернул меня к себе, обхватив моё лицо обеими руками, чтобы видеть мои глаза, которые, должно быть, были покрасневшими и стеклянными.

– Он посмел прикоснуться к тебе?

– Он изнасиловал меня в ту ночь, пока я спала, и в предыдущую тоже. Кто знает, сколько это продолжалось! – я дрожала в объятиях Сайласа. – Я подсыпала мышьяка ему в вино, – всхлипнула я.

– Тихо… не плачь о нём, – прошептал он, целуя каждую слезинку, которая скатывалась по моей щеке.

Сайлас притянул меня в крепкие объятия так, что я оказалась у него на коленях. Мне было нелегко успокоить дыхание. Грудь сдавливало всякий раз, когда я пыталась сделать вдох. Самые тёплые объятия самого холодного существа, которое я знала, были моим единственным утешением.

– Ты сделала то, что должна была сделать, – твёрдо сказал Сайлас, целуя меня в макушку. – Не думай, что ты совершила что-то плохое, было необходимо избавиться от него.

Я кивнула, обхватывая его шею руками и зарываясь лицом в его грудь, чтобы скрыть свой стыд. Его слова звучали ободряюще, но они не смогли поколебать глубокую депрессию и ненависть, которую я чувствовала к самой себе за то, что я сделала, и к чему привёл мой выбор впоследствии.

Глава 40

Алина

Всё своё свободное время я проводила в университетской лаборатории, и мне уже даже было стыдно от того, что я практически не выходила оттуда.

Именно поэтому я решила провести несколько опытов у себя в подсобном помещении. Сайлас уговорил меня заниматься исследованиями в магазине. Я подумала, что, по сути, в университете мне были нужны лишь Виктор и доктор Хейс, соответственно, я могла спокойно провести пару опытов в аптеке.

Сайлас настоял на том, чтобы я на время переехала в его поместье, пока не миновала опасность. Поэтому я практически жила в лаборатории, а иногда даже засыпала, сидя за столом, чтобы с утра пораньше продолжать работать.

Я не помнила, когда в последний раз принимала посетителей,