– Тут никого, – произнёс мужской голос, и дверь закрылась.

Я выдохнул. Пронесло…

Прошло, наверное, около двадцати минут, прежде чем я рискнул выглянуть из своего укрытия. Коридор был пуст, лишь осколки напоминали о недавнем происшествии. Я выскользнул из гардеробной и быстрым шагом направился в сторону главного зала.

И тут увидел её. Анна почти бежала по коридору.

Не раздумывая, сделал шаг из тени. Анна, словно почувствовав мое присутствие, резко обернулась, а затем резко отшатнулась, словно дикий зверек. В ее глазах мелькнул страх – чистый, первобытный. Она боялась меня. И, видят боги, в этот момент ей было чего бояться.

– Добрый вечер, – процедил я сквозь зубы, сам удивляясь, как спокойно звучит мой голос.

– Добрый… – выдохнула она, обрывая фразу на полуслове.

Я окинул взглядом коридор, прислушался к звукам, доносящимся из глубины дома. Смех, звон бокалов… Запах похоти. И она пришла сюда… моя жена. Моя. Жена.

Горькая усмешка исказила губы. Ярость и обида поднимались внутри раскалённой волной.

– Я думал… – я даже не пытался скрыть горечь в голосе. – Думал, что ты в беде, что тебе нужна помощь. Я искал тебя как одержимый… Но оказывается, ты неплохо устроилась. Живёшь, судя по всему, в полное своё удовольствие!

Анна закрыла глаза, прикусив губу. Когда глаза вновь раскрылись, я замер в растерянности. Передо мной стоял другой человек. Внешне – та же Анна: знакомые черты лица, силуэт фигуры, но сущность… Куда подевалась та нежная дикая вишня, что оплетала её фигуру атласными лентами? Теперь в глубине зрачков плясало пламя, а воздух вокруг неё наполнился терпким ароматом раскалённого янтаря. Даже волосы, казалось, вспыхнули изнутри – налились густотой и заиграли огненными всполохами.

– В удовольствие? – тихо произнесла она. – Ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти?

Анна шагнула ко мне, сокращая расстояние. Теперь я чувствовал её дыхание, видел, как дрожат руки.

– Ты искал меня? – губы искривились в болезненной усмешке. – Когда? После того, как заклеймил позором перед всеми? После того, как выбросил из своей жизни, как ненужную тряпку?

Я открыл рот, чтобы ответить, но не успел произнести ни слова. Рука девушки взметнулась, и я ощутил обжигающий удар по щеке.

– Это за то, что не поверил, – прошептала она, глядя мне в глаза. – За то, что даже не попытался узнать правду.

Вторая пощёчина обожгла другую щеку.

– А это за то, что посмел подумать, что мне пришёлся по душе приём в этом доме!

Всё, что произошло дальше, прошло словно в тумане. Появился мужчина. Тот самый, с кем была Анна. Помню, как он стал угрожать. Я ответил. А после… после Анна повела меня на выход. Я не мог отвести от неё взгляд, всё ещё поражённый её преображением.

– Мне нужно идти…

Слова повисли в морозном воздухе, став последним, что я отчётливо воспринял в тот момент. А дальше… Анна легко, с грацией дикой кошки, вскочила в седло. В седло моего коня. Вороного великана. И этот гордый, норовистый зверь покорно опустил голову, замер под ней, как приручённая дворняжка!

Пока я стоял, вкопанный в землю, пытаясь осмыслить увиденное, Анна резко развернула Шторма и пустила его в галоп. Мощные копыта взбили снег, и вскоре силуэт всадницы растворился в ночной темноте.

Я стоял, оглушённый внезапным прозрением. Анна. Эта женщина только что отвесила мне две пощёчины, а затем ускакала верхом на коне, которого побоялись бы оседлать половина моих офицеров.

Медленно подняв руку к горящей щеке, я впервые за долгое время искренне рассмеялся.

Кажется, я совершенно не знал свою жену. Но сейчас, впервые за всё время нашего знакомства, мне по-настоящему захотелось её узнать.

Глава 35.

Глваа 35

Анна

Шторм вынес нас из города и теперь мчался по заснеженной дороге, окаймлённой тёмными силуэтами деревьев. Я не направляла его – просто позволила скакать куда вздумается. В этот момент мне было всё равно, куда мы несёмся среди ночи.

“Я искал тебя как одержимый…” – слова Виктора эхом отдались в голове.

Искал? Конечно! После того как сам же вышвырнул из своей жизни! После унижения, которое мне пришлось пережить!

Снег усилился, и теперь пушистые хлопья летели мне в лицо, налипали на ресницы, таяли на щеках, смешиваясь со слезами: я даже не заметила, когда начала плакать. Шторм бежал вперёд, рассекая белую пелену, словно корабль в море.

Я не видела дороги. Я вообще ничего не видела, кроме собственных воспоминаний. Лицо Виктора, когда он обвинил меня в измене. Его глаза, полные презрения. А потом – пустота, одиночество, борьба за выживание…

И вот теперь он здесь. Почему? С какой стати? Что изменилось? Какие ещё обвинения он приготовил?

Шторм резко свернул с дороги, углубившись в лес. Ветви деревьев хлестали по плечам, цеплялись за волосы, но я не останавливала коня. Желание бежать, бежать без оглядки, забиться в самую глушь, где не достанет ни Виктор, ни вся эта проклятая прошлая жизнь, захлестнула с неудержимой силой.

“Ты неплохо устроилась!”

Мерзавец!

Неплохо устроилась! Какая ирония! Долг за дом, вечная нехватка денег, мозоли и ожоги на руках, теперь ещё и Штаймер… Да, просто замечательно устроилась!

Я не заметила, как Шторм замедлил бег. Снегопад усилился настолько, что мир вокруг превратился в белое марево. Куда мы забрались? Я огляделась, пытаясь понять, где нахожусь, но не узнавала ничего вокруг.

Шторм остановился окончательно, тяжело дыша. Клубы пара вырывались из его ноздрей. Он повернул голову, словно спрашивая, что делать дальше.

– Прости, мальчик, – прошептала я, наклоняясь и поглаживая его по шее. – Я совсем потеряла голову.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Холодный воздух обжёг лёгкие, возвращая ясность мыслей. Что я делаю? Куда бегу? Как безрассудный ребёнок, позволила эмоциям взять верх.

– Нам нужно возвращаться, Шторм, – прошептала я, собирая поводья. – Домой.

Жеребец фыркнул и медленно развернулся. Я огляделась, пытаясь сориентироваться. По плотности деревьев, по едва заметной тропе под снегом… Да, кажется, нужно направо.

Пока Шторм осторожно шёл по заснеженному лесу, я постепенно успокаивалась. Беспорядочные, острые, как осколки стекла, мысли выстроились в холодную, чёткую линию.

“Что я творю? Бегу, как испуганная девчонка. От кого? От Виктора?”

Горькая усмешка исказила губы. Какой абсурд!

Шторм