Кириан остановился напротив довольно крупного шатра. Лошадь сразу взял под уздцы подбежавший к нам парнишка. Лорд спешился и, легко подхватив меня за талию, поставил на землю. То ли от быстрой езды, то ли от волнения, но ноги мои продолжали трястись. Я с трудом держалась.

– Милорд, – из шатра вышла хорошенькая девушка лет двадцати в переднике поверх бордового сарафана. Она присела в поклоне. – Все готово для вашей гостьи.

– Отлично, – Кириан снял перчатки и протянул их еще одному слуге.

Когда тот подбежал, я даже не успела заметить.

– Ниада, познакомься, это Паулина. Если тебе что-то будет нужно, обращайся к ней.

Девушка снова поклонилась, но уже не так низко.

– К вашим услугам, миледи.

У нее были золотисто-рыжие волосы, спрятанные под белую косынку, яркие голубые глаза и легкая россыпь веснушек. По красоте она, пожалуй, уступала Джетте, но всё же была очень миловидной. И лорд смотрел на нее совсем иначе, чем на меня. Гораздо теплее.

Широким шагом Кириан направился к шатру, и я засеменила за ним.

Здесь было два ложа. Одно на ящиках, укрытых шерстяными одеялами, а второе на полу. Соломенный тюфяк и несколько овечьих шкур сверху. Между ними стояла раскладная перегородка довольно хлипкого вида. И был еще столб, на котором шатер и держался.

– Спать будешь здесь, – проговорил лорд, указывая на постель на полу. – Отлучаться из шатра нельзя. Если что-то нужно – зови Паулину.

– А как же… – начала было я.

Кириан наморщил лоб, как будто уже один мой голос его раздражал.

– Выйди, – скомандовал он Паулине, и мы остались наедине.

От взгляда лорда я чуть попятилась, но он схватил меня за запястье и дернул в сторону. Через мгновение за моей спиной оказался столб, а Кириан стоял так близко, что я чувствовала на лице его горячее дыхание.

– Слушай сюда, – резко заговорил он. – Повторять два раза не буду. Твой народ мои люди ненавидят. Слишком много погибших.

Я открыла было рот, чтобы напомнить, что это не мы на них напали, но слова так и застряли в горле.

– И тебя они ненавидят не меньше, чем вражеских солдат. Поэтому там, – он указал большим пальцем себе за спину, где был выход из палатки, – тебя ждет только смерть. Причем мучительная.

Я сглотнула.

– Если хочешь уцелеть и спасти свой народ от уничтожения, – продолжал Кириан, – тебе нужно слушаться меня. Делать всё, что я говорю. Беспрекословно. Без всяких «а как же». Я сказал – ты выполняешь. Это понятно?

Я посмотрела лорду в глаза. В них полыхал огонь. Будто и он ненавидел меня так же, как и его люди.

Я разлепила пересохшие губы.

– Понятно.

Лорд отступил на шаг и потер переносицу, словно от меня у него разболелась голова.

– Сколько тебе лет? – спросил он.

– Восемнадцать, – торопливо ответила я. – С половиной.

Кириан смерил меня колючим взглядом.

– Девственница?

От такого прямого вопроса я слегка опешила и, опустив глаза, выдавила:

– Да.

Кириан снова шагнул ко мне и, схватив за подбородок, заставил посмотреть на него.

– Врешь, – он не спрашивал, а утверждал.

Мне стало так обидно, что к горлу подкатил ком. Еще вчера я отказала парню своей мечты ради этого брака…

Кириан разжал пальцы.

– Лично мне это неважно, – продолжил он, отступая. – Я не жду от дикарей цивилизованности. Главное, чтобы сейчас у тебя под сердцем никого не было.

– Но я не… – я порывалась возразить, но лорд мне не дал.

– Я согласился на этот спектакль, потому что хочу дать моим людям возможность вернуться домой. И не сомневайся, свою роль я сыграю. Но если ты вдруг решишь, что можешь на что-то претендовать… Если я услышу хоть намек на капризы и претензии…

– Не услышите, – выговорила я. – Я тоже хочу, чтобы мой народ мог спокойно заняться жатвой. Зима на подходе.

Кириан сощурился, взвешивая мои слова.

– Хорошо. А теперь пойдем, – он развернулся к выходу. – Представлю тебя.

Мы вышли из шатра, и от свежего воздуха мне стало чуточку легче. В ногах по-прежнему ощущалась дрожь, и сердце колотилось от страха. Но я старалась уцепиться хоть за что-то.

Мой будущий муж был груб и ненавидел меня, но, по крайней мере, его заботила моя безопасность. Он выступал с позиции силы, давил, но я уже видела, что заключить мир ему было не менее важно. И это уже что-то. Может, моя жертва не будет напрасной.

Мимо нас пронесся мальчишка-оруженосец и крикнул своему другу, чистившему картошку рядом с соседней палаткой:

– Черный лев пытается объездить мустанга!

Второй мальчик бросил нож в ведро и тоже побежал.

– О, это будет забавное зрелище, – заметил Кириан и махнул мне: – Ну шевелись давай, а то все пропустим.

Мы прошли мимо рядов палаток, за которыми раскинулась усыпанная васильками поляна. Вокруг толпилось столько народу, что Кириану пришлось повысить голос и потребовать пропустить нас. Я старалась держаться с ним рядом, но на этот раз никто не обращал на меня внимания. Все взгляды были прикованы к прекрасной вороной лошади, которая скакала и брыкалась, пытаясь избавиться от своего седока.

Молодого человека чуть старше двадцати с темными шелковистыми волосами, похожими на лошадиную гриву. Он был одет в белую свободную рубашку и зеленые штаны, заправленные в ботфорты. Поскольку мустанг постоянно двигался, я не могла как следует рассмотреть лицо всадника. Но не восхититься его уверенной осанкой было трудно.

Лошадь была упряма, но и человек тоже. Не каждый день увидишь такое отчаянное противостояние.

– Держу пари, Черный лев победит, – сказал один из солдат слева от нас.

– Это легкая ставка, – ответил его приятель. – Я еще не видел лошади, которая не повиновалась бы ему.

– То были ангорские, – возразил солдат. – Эта же местная.

Я отвела взгляд от всадника и посмотрела на лошадь. Сильная и мускулистая, она двигалась грациозно, отчаянно борясь за свою свободу. Я мысленно пожелала ей победить.

– Завораживающее зрелище, не правда ли? – заметил Кириан. – Но лошадь непременно сдастся. Она уже чувствует сильную руку и скоро поймет, что так для нее будет лучше. Она не будет знать ни голода, ни нужды.

– Она никогда больше не будет свободной, – вполголоса ответила я.

Но Кириан оказался прав. Уже вскоре мустанг перестал брыкаться. Толпа зааплодировала, когда наездник сделал триумфальный круг по лужайке.

Остановившись, мужчина спрыгнул и передал уздечку одному из слуг, после чего попросил принести ему воды. Кто-то