Теперь не только я, но и сам Кощей глаза округлил, будто увидел, как его любимый плащ пошел на диванные подушки.

– Погодите! – взвизгнула я, едва Кощей ослабил хватку. – Я не хочу замуж!

– За Кощея? – уточнил король, смотря на меня с искренним недоумением. – А за кого хочешь? За Енисея пойдешь?

– Ни за кого не хочу! Ни за Кощея, ни за дебилушку ваше… ай!

Кощей, не долго думая, снова залепил мне рот своей ладонью, прижав так, что я чуть не откусила себе кончик языка.

– Скромничает, глупышка, – с убийственной нежностью произнес он, обращаясь к королю. – Хочет, конечно. Все уши мне прожужжала. «Возьми меня замуж, Кощеюшка, а то скучно одной!» Стесняется просто, торжества не любит. «Страшненькая я у тебя, – говорит, – куда мне в люди? Смеяться будут!» Так что без казны обойдемся. Сыграем по-семейному, в узком кругу. Я ей и пирогов напеку.

От этих слов у меня в глазах потемнело. Я готова была провалиться сквозь землю, исчезнуть, раствориться – лишь бы не слышать этот ехидный, самодовольный голос. Горечь скрашивала только изумленная и обиженная тетушка.

– Кощей, – прошипела она, – а что происходит вообще?!

– Пасть захлопни, – любезно посоветовал он, не глядя на нее, – а то муха залетит. С тобой мы потом побеседуем. Отдельно.

И с этими словами он наконец разжал пальцы, выпуская меня на свободу. Я отпрыгнула от него, как ошпаренная, потирая онемевшие губы.

– Ну что ж… – многозначительно кашлянул король, окидывая взглядом наш балаган. – Леса сказочного я здесь, признаться, не увидел. Места и впрямь чудесные, воздух чистейший, но чудес настоящих, магии этой самой… что-то не видать. Не вижу я резона на курорт такие средства из казны тратить. Ты, Енисей…

Король с укором посмотрел на сына.

– О дороге подумал? Это ж глушь несусветная! Ни тебе трактиров, ни кабаков приличных по пути… Как простой люд добираться до курорта будет? Через эту чащу пройти – проводник требуется, да и ружье не помешало бы. А ружья у нас все наперечет. Кстати, ты еще то, что на чудо-юдо ходить брал, не вернул. Да и зазноба твоя другому отдана. Судьба такая. Бывает, сын.

– Но я… – начал Енисей, но король властно поднял руку.

– Возвращайся ты домой, сын мой, чай не абы кто, а королевич. Дела государственные зовут. Бюджеты считать, указы писать… а не по лесам нечистыми тропами бегать.

– Но я… – снова попытался вставить Енисей, то ли желая объяснить отцу всю прелесть «ампутации» и «афирмации» в повисшем на волоске курорте, то ли просто высказать собственное мнение относительно будущего, но не вышло. Король был неумолим.

– А вам, – он с чувством пожал руку Кощею, словно заключал выгодную сделку, – счастья. Я слово королевское дал. Кощей земли получает, да девицу красную в жены. Любую, хоть дочь мою, хоть девку деревенскую. И слово мое – закон, все поняли?

Король перевел на меня тяжелый, испытующий взгляд. В воздухе повисла пауза, густая и тягучая, как кисель. Я чувствовала, как зелье правды поднимается по горлу, словно лава, грозя сжечь все на своем пути. Я изо всех сил стиснула зубы, прикусив язык до крови, но сила заклятья была сильнее.

– Люб тебе Кощей, Василиса Премудрая? – громко и четко спросил король.

И мои губы, не слушаясь меня, выдавили тоненькое, обреченное:

– Да…