Аэрин во все глаза уставилась на аргхатийца. Как если бы он неожиданно превратился в нарга. Ей послышалось, или он действительно назвал ее по имени? И он что же, действительно предлагает научить ее создавать поток?

– Хочу, – только и смогла выдохнуть она.

– Выбери центром все свое тело. И от всего своего тела собери поток и веди к рукам, будто выталкивая его из себя.

Она положила ладони на протянутую руку аргхатийца. Прикосновение к его теплой коже приятной волной разлилось внутри тела. Но она все же попыталась сделать то, что он сказал. Аэрин сконцентрировалась. Всеми силами постаралась почувствовать силу внутри себя. Направить. Вытолкнуть. И вот она ощутила, как неуверенный ток энергии крадется вдоль рук к ладоням. Вопросительно подняла глаза на Шехара.

– Я чувствую тебя. Неплохо, – серьезно сказал он. – А теперь запомни – целительская магия отличается от остальных тем, что ты будто собираешь энергию со всего своего тела. И самое главное, ты искренне желаешь эту энергию отдать. Это часть тебя. Твоей жизненной силы. И ты отдаешь ее навсегда. Если ты ненавидишь человека или он тебе безразличен, вылечить его не получится. Сработает, только если ты искренне желаешь подарить ему жизнь.

– Я хочу попробовать еще раз! – глаза Аэрин азартно блеснули.

Уголки его губ чуть дрогнули в усмешке в ответ на ее рвение.

– Ты утомилась. Тебе нужно отдохнуть. После полудня нам еще предстоит тренировка.

Шехар оставил ее в хижине и ушел в лес. Аэрин послушно осталась внутри. Ее тело действительно нуждалось в отдыхе. Через время он вернулся с двумя освежеванными тушками неизвестных ей животных. И вот они уже сидят у костра и поедают мясо.

– Кто это был? Зверь, что напал на нас?

– Твое любопытство, как всегда, не дает тебе покоя. – на лице Шехара заиграла сдержанная усмешка.

Аэрин невольно залюбовалась на то, как удивительным образом меняется его лицо, когда с него уходит суровое напряжение.

– Ирбис. Дикий эрфит заснеженных гор.

– Зачем он напал на нас? Разве эрфиты не все хорошие?

– Эрфиты могут быть и хорошими, и плохими. Кто-то из них благоволит пришедшим извне людям и видит в них защитников. Кто-то настроен агрессивно и враждебно, видя в нас угрозу.

– Но этот ирбис. Если он эрфит, почему он не атаковал нас магией?

Шехар усмехнулся.

– Эрфиты не используют магию в боевых целях, только человек может ее преобразовывать.

– Почему эрфит связался со мной? Зачем я ему?

– Я не знаю, Аэрин. Эрфитов притягивает сила. Двадцать лет никто в Сагдаре не оборачивался. И вот ты, с чужих земель, становишься драконом. Такого никогда не было. И мне предстоит выяснить, в чем дело.

Они молча продолжили поедать мясо. В сгустившейся тишине Аэрин безумно захотелось задать еще один вопрос, давно мучивший ее. И сейчас, как ей показалось, был самый подходящий для него момент.

– А почему тебя называют проклятым?

Шехар перестал жевать, отложил свой кусок мяса в сторону.

– Это одна из сказок Найроби. Как я и сказал, не все эрфиты благоволили пришедшим извне людям. Один из драконов посчитал, что люди жалки и не заслуживают жизни – их нужно уничтожить за их бескрайнюю жадность и все то зло, что они совершают. Всех. Многие эрфиты воспротивились подобным мыслям. Ибо жизнь – самый ценный дар. И никто не вправе распоряжаться чужими жизнями. И этого дракона прокляли – вынули его душу из тела и обрекли на вечное изгнание. Но проклятый дракон обещал вернуться – воплотиться в человеке, поработить его разум и отомстить, – Шехар поднялся со своего места. – Но я не верю, что такой дракон существовал. Идем. До заката нам нужно попробовать еще раз.

Аэрин со вздохом поднялась. В этот раз они шли сквозь лес осторожно, Шехар был начеку. В молчании она рассматривала окружающие их заросли. Зелень деревьев приятно ласкала взор. Вопрос пришел сам собой.

– Почему вы не живете здесь? Неужели жизнь в пустыне может быть предпочтительнее, чем плодородие этих земель и обилие воды?

– Потому что у этих земель уже есть хозяева, – ответил Шехар. – А мы – защитники. Сагдар – страж. Сила, что противостоит человеческой жадности и жестокости. А есть те, кто живет на этих землях изначально. В мире и гармонии с эрфитами.

– А сколько тебе лет? – вопрос вырвался против воли, Аэрин давно хотела его задать.

– Около сорока десятков, – пожал плечами Шехар. – Как и Ордесу. Как и Келану.

– Но ты и Ордес выглядите намного моложе Келана, – озадаченно сдвинула брови Аэрин.

– Это все из-за связи с эрфитом. Он не только исцеляет. Связанные с эрфитом живут дольше, потому что проживают не только свою жизнь, но и жизнь эрфита. А драконы живут порядка двух сотен лет, – многозначительно посмотрел на нее Шехар.

Пока Аэрин пыталась уложить у себя в голове, что ей, возможно, предстоит настолько долгая жизнь, они вышли на площадку, где были утром. И начали тренировку.

Аэрин опять безуспешно проделала путь от камня до ощущения разрастающейся ярости и боли. Вернулась обратно, тяжело дыша.

– Я не понимаю, зачем мне контролировать приход эрфита? Почему я просто не могу выпустить зверя?

– Потому что эрфит – это, прежде всего, твои инстинкты. Для зверя не существует человеческих рамок или законов. Жалости. Это животное. И если ты испытываешь ярость, то твои эмоции передаются зверю. И он может убить. Уничтожить. Невинные люди, что оказались рядом, могут пострадать.

– Это то, что случилось с тобой в Цитрии? Когда твой дракон уничтожил целый город?

– Да, Аэрин. Все так, – кажется, она услышала сожаление в его голосе.

Аэрин вдохнула глубже. Нет. Она не хотела, чтобы кто-то пострадал из-за нее. И почувствовала, как ярость утихает. Перестает жечь ее изнутри. Лишь тихие отголоски гнева. Она прошла дальше от камня, отдаляясь от него все увереннее и увереннее. Шаги стали тверже. Она ушла намного дальше, чем за все ее попытки до этого. Остановилась. Оглянулась – валун с одонитами был совсем далеко. Кажется, у нее получилось! Она опять вопросительно взглянула на Шехара. Его губы изогнулись в еле заметной улыбке. И опять что-то внутри Аэрин забилось, затрепыхалось, готовое куда-то взлететь.

– У тебя получилось, – услышала она его голос.

Когда она вернулась, он встретил ее уже задумчивым взглядом. Затем, будто стряхнув с себя тяжесть одолеваемых его мыслей, проговорил:

– Я хочу, чтобы ты опять показала мне, как творишь купол. Покажи свой ритуал, пусть будет пустая магия, без заклинаний. Мне она не навредит. И веди ее не от грудной клетки,