Удивительно, но мысль оказалась тошнотворной.

Он с силой провел рукой по лицу, словно стирая с себя эти бесполезные размышления. Внезапно Горыныч встрепенулся. Все три головы разом поднялись, уши насторожились. Послышались быстрые, четкие шаги по каменным плитам коридора. Легкие, уверенные, с стуком каблучков.

Кощей вздохнул. Покой кончился.

Дверь в библиотеку с грохотом распахнулась, впустив вихрь энергии, дорогих духов и рыжей шевелюры. Лиса Патрикеевна, сияющая, как новенькая монета, застыла на пороге, окинула взглядом его мрачную фигуру в кресле, спящего змея и разбросанные карты. Ее глаза блеснули вдохновением.

– Кощей! – возвестила она, расставив руки, будто собираясь обнять всю вселенную. – Я все поняла!

И замерла, явно ожидая восторга. Ну или хотя бы уточняющих вопросов.

А Кощей, гад такой, только бровь поднял.

Лиса подбежала к его креслу и, схватив его за плечи, с силой встряхнула, отчего Горыныч недовольно фыркнул всеми шестью ноздрями.

– Тебе, мой темный и непонятый властелин, нужен СТИЛЬ!

Кощей застыл в кресле, не в силах пошевелиться. Его разум, привыкший оперировать категориями вечности, бессмертия и сложнейших заклятий, отказывался осознавать слово «стиль». Он смотрел на Лису с тем же выражением, с каким, вероятно, смотрел бы на внезапно заговоривший суп.

К слову, там наверное лисички в лесу народились… может, и правда супец грибной Лихо велеть сварить?

– Стиль? – наконец выдавил он.

– Именно! – не унималась Лиса, сияя. – Ты же хочешь, чтобы курорт был успешным? Чтобы туристы не разбегались при одном твоем виде? Нужен ребрендинг! Новый образ!

Не дожидаясь ответа, она вихрем умчалась прочь. Кощей, все еще находясь в легком ступоре, услышал, как вдалеке с грохотом распахивается дверь его спальни, а затем послышались звуки решительного перебирания гардероба.

Кажется, ребрендинг – это не темное заклинание…

– Не смей трогать мой плащ! – рявкнул он, наконец найдя в себе силы подняться. – Он выдержал три столетия, осаду нежити и не счесть, сколько похорон. Тронешь – и приду в нем на твои!

Из спальни донесся веселый возглас: «О, идеально! Из него выйдут шикарные диванные подушки в стиле «винтаж готик!».

Кощей, чувствуя, как почва уходит из-под ног быстрее, чем в болотах Кикиморы, ринулся из библиотеки. В спальне Лисы уже не было, а цокот каблучков доносился с лестницы, ведущей на кухню. Любимых плащиков на кухне не водилось, зато обитало Лихо. Вдруг оно тоже недостаточно стильное и пойдет на подушки? У Лихо шерсти много, целая мягкая комната выйдет.

Он ворвался в кухню – и замер на пороге. Его верное царство мрака и уюта было неузнаваемо. Глиняные горшки с заспиртованными корешками, из которых Лихо делало настойки, сменились блестящими кастрюльками в цветочек. Вместо привычного аромата сушеных трав в воздухе витал какой-то сладкий, откровенно тошнотворный запах.

– Что… это? – прошипел Кощей, указывая дрожащим пальцем на зеленоватый отвар, булькающий на плите.

– Это смузи из крапивы, ростков пшеницы и эфирного масла кактуса! – пояснила Лиса, появляясь в дверях с охапкой его черных одеяний. – Очищает ауру и способствует снижению уровня темной энергетики! Твои любимые жареные ушки какой-то твари я, к сожалению, выбросила. Холестерин!

– Ничего, поймаю другую тварь, – буркнул