Мы стояли рядом, смотрели друг на друга, и в его глазах я видела такое же необъяснимое волнение. Будто Гиро точно так же боялся отпустить меня. А когда он вдруг склонился к моим губам, я сама подалась к нему навстречу.

Сначала его поцелуй был вполне невинным, лёгким, осторожным, пропитанным сладкой нежностью. Но лишь стоило мне ответить, самой поддаться искушению, и Гиро перестал себя сдерживать. Его рука скользнула на мой затылок, вторая обвилась вокруг талии и притянула меня ближе к сильному мужскому телу. Губы ласкали губы, языки сплелись в танце, а дыхание стало одним на двоих. Мне даже показалось, что моя душа стремится оказаться как можно ближе к душе Гиро, слиться с ней, стать одним целым. Потому, когда поцелуй неожиданно закончился, с моих губ сорвался предательский стон разочарования.

– Я скоро вернусь к тебе, – прошептал Гиро, соприкоснувшись со мной лбами. – И постараюсь постоянно быть с тобой и детьми. Верь мне.

И тут я вспомнила о важном:

– Они узнали, что ты их отец, – ответила шёпотом. Почему-то говорить в голос после такого поцелуя, в столь особой личной, даже интимной обстановке показалось мне кощунственным.

– Что ж, хорошо. Значит, у них пока есть время принять эту новость. А уж я не подведу.

Он улыбнулся и только теперь отстранился.

– Мне пора. Будь умницей, ничего не бойся. Если что-то случится, вызывай меня по фонапу.

Подарив мне ещё один тёплый взгляд, он всё-таки ушёл. А я тяжело вздохнула и переступила порог наших покоев.

Но не успела закрыть за собой дверь, как ко мне тут же подлетела мама, и вид у неё был крайне озадаченный и хмурый.

– Вам нужно уходить. Сейчас, пока вокруг неразбериха, – выдала она, схватив меня за локоть. – Документы готовы. Деньги я успела снять со счёта. Даже артефакт достала, который будет сбивать магический поиск.

Признаться, я не сразу сообразила, о чём она. И так как не спешила отвечать, мама пошла в наступление:

– Иста, Фар Орсалям нельзя верить. И этот твой Гиро никогда не разведётся, но и тебе замуж выйти не даст. Так и останешься при нём вечной любовницей-приживалкой. А детей будут звать бастардами. Это среди простых людей такое клеймо не приговор, но высшая аристократия всегда будет их этим попрекать. Да и посмотри, что творится во дворце? Ты хочешь для наших малышей такой жизни? Я не хочу. И верю, что в Долгарской республике вы сможете начать всё с чистого листа. А я, как всё устаканится, обязательно навещу вас.

Это оказалось настолько неожиданно, что просто выбивало почву из-под ног. С одной стороны, я была согласна с мамой, но с другой – всё моё существо тянулось к Гиро, я хотела верить ему, хотела, чтобы у нас получилась настоящая семья.

– Мама, мне нужно всё хорошо обдумать, – попыталась осадить я её энтузиазм. – Такие дела не делаются сгоряча.

– Потом будет поздно, – напирала она. – Или сейчас, или никогда!

– Да и как мы выйдем из дворца? Все входы перекрыты, везде гвардейцы. Когда мы сюда летели, нас едва не подстрелили свои же. Боялись диверсии. Но всё обошлось.

– Вам помогут. – Мама хитро улыбнулась.

– Кто?

– Доброжелатель, – ответила она.

– Не стоит верить всяким доброжелателям.

– Он мне клятву дал, что не причинит вам зла.

– Да кто? Скажи уже имя, – выдала я.

– Она не представилась, – чуть насупившись, ответила мама. – Только сказала, что очень хорошо знает Гиро и даже вражеским детям никогда не пожелала бы такого отца.

– Я не стану убегать, – заявила, скрестив руки на груди. – Точно не сейчас. Если уж когда-нибудь припрёт, найду способ.

С этими словами я освободилась от её крепкого захвата и направилась к ближайшей двери, откуда доносились детские голоса. Детям явно было очень весело, и их точно не напрягало, что за воротами дворца собирается толпа злых взрослых.

Возможно, нам с ними на самом деле стоило бы уехать, спрятаться, но, во-первых, я решила дать нашим с Гиро отношениям шанс на счастье… а во-вторых, прекрасно помнила отданный ему приказ короля, подкреплённый клятвой: привезти нас в столицу до конца месяца. Так что никого побега не будет. По крайней мере, точно не сейчас.

***

Разговор с мамой оставил после себя странное чувство неправильности. Нет, она и раньше говорила о побеге, но в этот раз была чрезмерно напориста. Конечно, её напугало происходящее в городе, но всё-таки обычно виса Мортэ умела правильно и трезво оценивать ситуации и никогда не принимала важных решений на эмоциях. Но сегодня будто сорвалась.

В отличие от неё, дети вели себя привычно. Когда я вошла в отведённую им спальню, Алекс прыгал на кровати, а Асти кидалась в него маленькими подушками. При моём появлении оба чуть притихли, но в глазах сиял азарт прерванной игры.

– Мамочка, тут такие кловати, как настоящий батут! – воскликнул Алекс. – Давай с нами! Тебе понлавится!

О, я не сомневалась, что это будет весело. Но вот именно сейчас веселиться совсем не хотелось. Кое-как изобразив улыбку, я сообщила детям, что лучше немного полежу в своей комнате, и вышла за дверь. В детской тут же снова послышался звук прыжков и детский смех. От этого на душе стало чуточку легче.

Но не успела я дойти до своей спальни, как в гостиной раздался стук в дверь. Открывать пошла мама, да ещё и ринулась так резко, будто ждала кого-то. А едва она нажала на ручку, как створка распахнулась и черноволосый тип в форме лакея втащил в нашу гостиную одного из гвардейцев. Тот явно был без сознания и, когда его бросили на ковёр, не издал ни звука.

– Что здесь происходит?! – выпалила я, формируя в руке обездвиживающую руну.

И уже хотела бросить её в злоумышленника, как мне наперерез неожиданно кинулась мама. Она буквально закрыла его собой, а потом и вовсе схватила меня за запястья и опустила обе мои руки.

Физически она всегда была сильнее, и как бы я ни пыталась вырваться, у меня не получилось. Но больше испугало даже не