— Что? — бросает с раздражением и смотрит на мои губы голодным взглядом.

А у меня от этого взгляда все внутренности в узел стягиваются, и между ног становится горячо и влажно.

Теперь я поняла, почему Витя сегодня такой нервный. Он без ласки совсем у меня одичал.

— Ну, без еды я смогу еще час протянуть… — больше я слова не успеваю сказать, потому что муж впивается в мои губы жадным поцелуем, прижимает меня к стволу дерева.

У мужа будто тормоза сорвало. Его окончательно поглотила страсть. Дикий лихорадочно стягивает с меня вещи, ласкает, кусает, а я стону от удовольствия, которое пронизывает каждую мою клеточку. Задыхаюсь от острых ощущений. Рядом с Витей я становлюсь какой-то другой, более смелой, раскрепощенной, будто на первый план выходят инстинкты, они правят, а не разум. Между мной и Витей нет ни границ, ни правил, ни ограничений. Мы чувствуем друг друга так, будто мы единый организм. Я растворяюсь в умелых руках мужа, отдаюсь ему вся без остатка. И мир для нас перестает существовать.

Глава 32

Я сижу за столом в гостиной, напряженно ковыряю вилкой в тарелке. Салат из овощей с кусочками курочки выглядит аппетитно, но я так волнуюсь, что кусок в горло не лезет. Украдкой бросаю взгляд на отца, на маму, на братьев.

Мирон выглядит паршиво. Бледный. Под глазами темные круги. Грудь перевязана эластичным бинтом. После схватки с Гончаровым, Мирон был сильно ранен, несколько дней провел в больнице. Только сегодня его отпустили домой. Обычный человек скончался бы с такими ранениями, но у брата отличная регенерация.

Артур выглядит еще хуже. Под глазами на коже появилась черная сетка, лицо осунулось. Он стал злющий и раздражительный. На его скулах ходят желваки. Он погибает без Риты.

Отец смотрит на нас с едва сдерживаемой яростью. Когда папа узнал, что мы все вместе за его спиной одолели Гончарова, пришел в бешенство. Он орал на нас так, что стены дрожали. Другие оборотни стороной наш дом обходили, чтобы не попасть под горячую руку альфы. Я и братья теперь под домашним арестом. Мы наказаны. И как сообщить отцу новость о том, что я беременна, не представляю. Я боюсь отца. В гневе он очень страшен. За столом висит давящая тишина. Только мама выглядит расслабленной. Она опять что-то задумала. Она своего мужа не боится, знает, что он ничего ей сделать не может, так как зависит от нее.

— Выпороть бы вас всех, — рычит отец и стукает кулаком по столу, испепеляя взглядом моих братьев. — Вы рисковали своими шкурами, сестру подвергли опасности, чуть мать не погубили. Вы, конечно, молодцы, что Гончарова одолели. Ну, сука, могло быть все намного хуже! А если бы кто-то из вас погиб? О чем вы только думали? Почему от меня скрыли свои планы?

— Потому что ты не разрешил бы маме участвовать во всем этом, — бурчит Артур и тоже ковыряет вилкой салат.

— Я слово тебе не давал, щенок! — рявкает отец. — Ты посмотри на себя! Ты же умираешь! Мы не смогли найти твою девчонку. Значит, она мертва. Тебе надо пить отвар, который сделал охотник, чтобы сохранить себе жизнь. Надо как можно быстрее усыпить твоего зверя. Пусть лучше спит, чем умрет и исчезнет навсегда, и тебя за собой утащит.

— Если я сейчас окончательно усыплю зверя, я не почую, когда Рита появится. Она жива. Просто отлично умеет прятаться.

— Чушь! Она мертва. Лучшие ищейки не нашли ее след.

— Рита… — Артур тяжело вздыхает, бросает на меня взгляд, потом смотрит в глаза отцу. — Она дочка охотника. Она умеет сбивать волков со следа так, что никто теперь ее не найдет. Она не вернется. Она убежала, потому что знает, что ее никогда не примет моя семья.

— Что? — выдыхает отец и сжимает вилку так сильно, что она гнуться начинает. — Из кучи женщин ты выбрал себе дочь охотника? Ты умом тронулся? Как так вышло, что твой зверь не учуял в ней враждебную магию? Ты должен был убить девчонку, а не метку ей ставить!

— Она моя подруга! — взвизгиваю я. — Я никому не позволю ее убить. Она мне как сестра!

Отец пронзает меня убийственным взглядом, на его скулах ходят желваки.

— Артур выбрал ее, потому что сработала магия любви. Это значит, что эти двое будут счастливы друг с другом. Но теперь Артур страдает. Потому что ваши дурацкие волчьи законы запрещают волкам брать в жены дочерей охотников. А если вы и нарушаете этот запрет, то убиваете рождённых в таком браке малышей, если в них есть магия охотника. У вас много тупых законов. Живете, как в старые времена. Оглянитесь, мир давно изменился!

— Аня, замолчи! — рявкает на меня отец. — Говоришь так, будто ты не одна из нас! Смешивать две разные магии опасно. Мы подстроились под новый лад. Если волк и выбирает дочь охотника, то мы делаем все, чтобы она никогда не родила ребенка. В таком браке детей не будет. И убивать никого не придется.

— Сережа, прекрати рычать на Анечку. Ей волноваться нельзя. Это плохо отразится на малыше, — спокойно говорит мама.

Вилка в руке отца ломается пополам. На лице отца застывает шок.

— Что? — выдыхает он.

— Ты скоро станешь дедом, — улыбается Мирон, а потом морщится от боли, поправляет бинт на своих ребрах.

— Как? Кто? — отец дышит часто и тяжело.

Он ничего не понимает. Вроде держал дочку под замком, окружил охраной, она всегда была на виду, а тут такие новости.

— Я отец этого ребенка, — раздается голос Виктора, а я вздрагиваю.

Мой муж заходит в столовую, как ни в чем не бывало. Походка расслабленная, уверенная. Дикий как всегда неотразим. Сексуальный дьявол. Мама мне подмигивает. Значит, это она его пригласила на семейный ужин.

— Привет парни, — бросает он моим братьям, подходит ко мне и целует в макушку. — Сладкая, твоя мама права. Тебе нельзя нервничать.

— Ты! — рявкает отце и резко встает со своего места. — Отойди от моей дочери!

— И не подумаю, — хмыкает Виктор, крепче сжимая пальцы на моих плечах. — Аня моя жена. У нас будет ребенок. Так что смирись, дедуля. Аня погостила у вас. На этом все. Сегодня я заберу жену домой. В моем доме завершился ремонт. Детскую для сына сделали.

— Я убью тебя! — рявкает отец и дергается вперед.

Чего я не ожидала, так это того, что мама окажется быстрее. Она заслоняет собой меня и Виктора.

— Только тронь его, — ледяным тоном говорит она и вздергивает