Он стонет и дарит мне еще один быстрый, страстный поцелуй.

— Тебе холодно. Я должен найти тебе меха. И нам скоро следует отправляться в путь, если мы хотим добраться до ближайшей охотничьей пещеры до наступления темноты.

Я киваю, но не снимаю рук с его шеи. Я прижимаюсь к нему, желая оставаться в его объятиях так долго, как только смогу.

— Уже становится темнее… это настолько плохо?

— Мы поторопимся, — обещает он мне, еще раз целуя и лаская мою попку. — Я тоже не хочу, чтобы ты резонировала с кем-то другим.

Я усмехаюсь этому.

— Что мы собираемся сказать остальным?

— Я собираюсь сказать им, что ты так изголодалась по моему члену, что набросилась на меня, когда я подошел, и потребовала, чтобы я совокупился с тобой в личной пещере, где ты можешь кричать так громко, как захочешь.

Это слишком близко к правде, чтобы даже быть смешным.

— Эм… или ты мог бы сказать им, что я стесняюсь того, что мы вместе, и мы передумали оставаться на корабле.

— Если ты так предпочитаешь. — Ухмылка, которой он одаривает меня, — классический Харрек. — Пока этот вечер заканчивается с тобой в моих объятиях, мне все равно, куда мы пойдем.

— О, я буду в твоих объятиях, и в твоих штанах, и везде между ними, — говорю я ему, затаив дыхание. — Мы заключаем сделку сегодня вечером. Хватит прелюдий. Я хочу, чтобы ты был внутри меня.

Дразнящая улыбка Харрека исчезает и сменяется выражением такого сильного вожделения, что я плотно сжимаю бедра.

— Тем больше причин для меня поторопиться. Жди здесь. — Он поворачивается, чтобы направиться обратно к кораблю, останавливается, а затем снова подходит ко мне. Он заключает меня в объятия и прижимает к себе для глубокого, обжигающего поцелуя, полного языка… и обещания.

Когда я совершенно ошеломлена, он отпускает меня, слегка кивает, как бы подбадривая себя, а затем направляется к кораблю.

Я сажусь на камень, мои колени слабеют.

ХАРРЕК

Мои мысли мечутся, когда я врываюсь в Пещеру старейшин и хватаю наши вещи. На улице темнеет, а это значит, что я должен быстро вернуться к своей Кейт, но мне так много нужно взять, чтобы подготовиться. И все же это должно произойти.

Я не могу отпустить ее одну.

Я не смею позволить ей вернуться в пещеру, если то, что она говорит, правда и она найдет отклик. Она хочет быть со мной. Я хочу, чтобы она была со мной. Для нас имеет смысл сбежать вместе.

Мне кажется, что мое сердце замирает в груди каждый раз, когда я думаю о том, что моя Кейт находит отклик в другом человеке. Улыбаясь друг другу, он закутывает ее в свои меха. Моя высокая, хорошенькая Кейт с гривой, похожей на облако, покоится на плече другого мужчины. Моя Кейт с округлившимся животом и комплектом другого мужчины.

Я умираю внутри от этой мысли и спешу запихнуть побольше мехов в ближайший рюкзак.

— Харрек?

Это Ваза.

— Я не могу сейчас говорить, друг мой. Я должен забрать Кейт отсюда.

— Далеко? Но ты только что пришел сюда. — Кажется, он сбит с толку. — Ты уже собираешь вещи? В этом нет никакого смысла.

— Я знаю, что это так, — говорю я ему. — Но моя женщина хочет уйти, и я уважаю ее решение.

— Ба, — говорит Ваза. Его ботинок наступает на меха, которые я пытаюсь сейчас закатать, и я постукиваю его по ноге, чтобы заставить пошевелиться. — Она молода, твоя женщина. Она будет менять свое мнение дюжину раз. Скажи ей, чтобы она осталась. Моя Чейл накормит ее, и она сможет запомнить нужные слова, как и другие.

— Не сейчас, Ваза. — Я хватаюсь за свою сумку с пайками и встряхиваю ее. Почти пустая. Котенок съел все это. Я чертыхаюсь себе под нос и пытаюсь собраться с мыслями, потирая лицо. — Мне нужны припасы.

— Зачем? Тебе следует остаться. Нам не хватало твоей компании в этом походе. — Ваза пытается забрать рюкзак из моих рук. — Как раз в тот момент, когда мы должны были еще раз насладиться твоим смехом у огня. Конечно, ты не стане…

— Оставь его в покое.

Я поднимаю взгляд, когда Рух выходит вперед, направляясь в мою сторону. В руке у него тяжелый мешочек, и он протягивает его мне с легким кивком.

— У него есть кое-что, что он должен сделать.

Я пристально смотрю на Руха. Он знает. Он знает, что я заберу свою пару, чтобы она осталась моей парой. Благодарный, я беру мешочек и запихиваю его в свой рюкзак, цепляясь за ближайший мех, чтобы попытаться втиснуть его внутрь. Каждое проходящее мгновение — это еще одно мгновение, когда моя Кейт остается снаружи одна. Каждое мгновение — это еще одно, к которому могут вернуться другие, и кто-то найдет отклик в ее душе.

Я сгребаю меха в охапку и закидываю рюкзак за спину. Я аккуратно сложу все позже, когда мы будем в пещере охотников наедине.

— Мне жаль, — говорю я им. — Я не могу остаться. Не сегодня.

— Но сейчас темно, — протестует Чейл у костра. — Разве это не опасно?

— Все будет хорошо, — говорит Рух. Он достает свой нож из ножен на поясе и протягивает его мне. — Мы присмотрим за твоим Пуфом вместо тебя.

Пуф? Я моргаю, пытаясь вспомнить, что такое — Пуф. Потом я понимаю, что он имеет в виду крошечного снежного кота с ужасным именем. Я оглядываюсь и вижу остальных, собравшихся у костра, все смотрят на меня широко раскрытыми глазами. У Рухара на коленях котенок, который крепко спит под его маленькой, поглаживающей рукой.

— Ах. Да. Спасибо, друг.

Он кивает.

— А когда ты вернешься, возможно, ты скажешь мне, как достать такого же для моего сына.

— Я так и сделаю. — Я благодарно сжимаю его плечо, поправляю свои меха и выбегаю обратно на холод и снег.

Солнца уже заходят за горы, и в сумерках воздух становится прохладнее. Моей бедной Кейт будет холодно, ее руки замерзнут без перчаток. Ей не понравится прогулка к пещере охотников, но мы поторопимся. Я знаю, что она сможет не отставать. И у нас нет выбора.

В темноте я вижу вдалеке слабый отблеск ее глаз. Она все еще сидит на камне, ожидая меня.

— Я иду, — кричу я ей, пробираясь трусцой по снегу вдоль длинной стены Пещеры