Отступаю обратно и следую дальше, до комнаты Солы.

Вхожу, уже заранее зная, что потребуется укрыть ее одеялом. Дочь постоянно скидывает его во сне, а к утру мерзнет.

Вот и сейчас. Свернулась калачиком на постели, подобрав острые коленки почти до самой груди. Бесшумно приближаюсь, подхватываю одеяло и накрываю им девочку. Задерживаю взгляд. Даже когда спит — серьезная. Тяну руку и провожу большим пальцем меж бровей. Морщинка тут же разглаживается, и выражение становится беззаботно-умиротворенным.

Выхожу и снимаю рубашку. Проскользнув в спальню, скидываю брюки и оставляю одежду на кресле.

Стараюсь вернуться в постель как можно аккуратнее, но Рамона все равно ворочается и переворачивается на другой бок. Ведет рукой, натыкаясь на меня, и сразу же придвигается ближе.

— Ты пахнешь ветром, — бормочет с закрытыми глазами.

— Летал по важному делу.

Она вздыхает.

— Люблю тебя, — шепчет и утыкается носом мне в шею.

Улыбаюсь.

Рамона редко произносит эти слова, но тем ценнее их смысл для меня. Обнимаю свою истинную, свою любимую женщину и прикрываю глаза, вдыхая запах ее волос.

— Спи, мое счастье, — целую сладко пахнущую макушку, осторожно убираю сползшую на личико прядь. — Еще слишком рано.