— Надо бежать из империи, Зен, — просто сказала я. — Ты ведь знаешь путь в Мэзаву, раз ловил беглецов?

Он долго молчал, и больше всего на свете я боялась, что он не согласится со мной. Для меня бы это означало крах всего, ведь я зависела от Зена и его решения, потому что без него не смогла бы ничего сделать, а мои способности слишком ненадежны и слишком эпизодически проявляются, чтобы снова попытаться их использовать.

— Треден знает, — ответил мэнчи, наконец, и я растолковала это как согласие.

…Мы собрались быстро. Нам всего-то нужно было утеплиться, взять оружие, кое-какую еду, посуду, кремень и кресало. Зен, естественно, забрал золото, а я — подаренную Леной сумку со всеми вещами. И, конечно, захватила карандаш и бумагу. Подняв засов и открыв дверь, мы увидели зимний рассвет — рассвет нашей новой жизни… Он был алым, как и снег.

Не успели мы сделать и шаг за порог, как раздался позади подозрительный звук. Зен развернулся и пошел к лежанке; я за ним. На ней, под тряпьем, я завалила вчера сумку с яйцом… Тряпье зашевелилось, и подозрительный звук повторился — это был сухой хруст.

Очень подходящее время птенец выбрал, чтобы вылупиться!

— Мы не можем его взять, — не терпящим возражений тоном сказал Зен и пошел к двери.

— Конечно, не можем, — проговорила я неуверенно, но осталась на месте…

А может, можем?