– Тогда что?

– Метнул кинжал.

– И от этого он раздулся, как переполненный водой пузырь?

– Проклятье! Он лежал на моей жене! Я вообще не соображал в тот момент!

Я осторожно шагнула вперёд, чтобы разглядеть конюха, но в эту секунду под ногой громко хрустнула ветка, разорвав ночную тишину.

Мужчины мгновенно обернулись. Не успела я и вздохнуть, как железная хватка сомкнулась на моём запястье.

– Что ты здесь забыла? – рявкнул Виктор Артейр.

– Я… э-э-э… – я так и не смогла придумать достойного оправдания.

Да и зачем? Этот мужлан всё равно не будет меня слушать.

– Пришла попрощаться со своим любовником?

– Отпусти меня!

– Ещё и дерзишь?

– Обвиняете в измене, а сами человека убили!

– Ты – моя жена, а этот конюх, – Артейр презрительно мотнул головой в сторону замотанного в ковёр тела, – ничтожество! Иннис… Глен! – окликнул он своих дружков. – Избавьтесь от тела, а я пока побеседую с женой!

Мне стало страшно. Тело инстинктивно сжалось, предчувствуя удар, но вместо этого Артейр схватил меня за локоть и потащил обратно в дом.

Что он задумал? Решил избить меня? Повалить на кровать, как предложил его “напарник”?

Меня снова тащили против воли, грубо, не обращая внимания на сопротивление. Мимо промелькнул тёмный зев лестницы, ведущей на второй этаж, но Артейр, не сбавляя шага, поволок меня дальше по коридору. Наконец мужчина резко остановился возле двери, украшенной резьбой. Толкнув меня внутрь, генерал захлопнул дверь. Я споткнулась, потеряла равновесие и, лишь чудом не врезалась лицом в острый угол массивного письменного стола.

В камине едва теплились последние, готовые вот-вот угаснуть угли, но их тусклого света вполне хватало, чтобы различить искажённое яростью лицо моего “мужа”.

– В какую игру ты со мной играешь? – прорычал он, и его голос, хриплый, низкий, ударил по нервам.

Я отползла к стене, пытаясь увеличить расстояние между нами. Промокшая ночная сорочка липла к телу, а волосы, с которых всё ещё капала вода, рассыпались по плечам спутанными прядями.

– Говори, что вы с дорогим папочкой задумали?

– Не… не понимаю, о чём вы…

Мне отчаянно хотелось встать. Разговаривать вот так – я сижу на полу, съёжившись жалким комочком, а он возвышается надо мной – заведомо проигрышная позиция. Вот только ноги наотрез отказывались слушаться.

Глава 3.

Глава 3

Генерал расхаживал по кабинету, чеканя каждый шаг, точно пытался высечь искры из паркета своими начищенными до блеска сапогами. Гулкий цокот отражался от стен, нагнетая и без того напряжённую атмосферу.

– Я правда не понимаю, – повторила, пожалуй, в сотый раз.

Нужно брать ситуацию в свои руки.

Если я и дальше буду молчать, то со взрывным характером Артейра, пожалуй, могу оказаться в могиле. Да и отец с радостью забьёт в крышку гроба пару ржавых гвоздей. А потом эти двое с наслаждением устроят пляски на свежей могиле.

Здесь я никто – всего лишь разменная монета в чужой игре, вещь, которую передают из рук в руки после заключения сделки.

Отец с этим справился отлично, а вот Артейр… Тут вышла загвоздка. Либо невеста сама всё подстроила, пытаясь таким образом избавиться от нежелательного брака. Либо… ей подложили знатную свинью.

Отец отметается сразу – ему нужны деньги генерала. Да и сам генерал не мог участвовать в этой постановке. Его реакция слишком сильная. Подобные эмоции не сыграть. Только не такому солдафону.

Может быть, Розалинда? Она завидовала девушке…

Пока я лихорадочно анализировала ситуацию, Артейр резко прервал своё метание по кабинету и замер в нескольких шагах от меня.

Необходимо защитить себя! Даже если девушка сознательно пошла на измену – необходимо себя защитить!

Я не собираюсь тут подыхать. И такой муж, как Виктор Артэйр мне тоже не нужен. В конце концов, в этом мире существует развод…

Выдержав взгляд генерала, я всё-таки поднялась на ноги.

Несмотря на всю неприязнь к этому человеку, невозможно было не признать его дикую, первобытную красоту. В нём чувствовалось что-то хищное, будто внутри затаился опасный зверь. В тёмных глазах плескалась бездна – глубокая, затягивающая, пугающая своей необъятностью.

“…не люблю драконов” – внезапно вспыхнула в памяти строчка из дневника.

Дракон…

Мог ли Виктор Артейр быть одним из них? Это казалось невероятным. Почти безумным предположением. Но, возможно в этом странном мире, куда я попала всё не так просто?

– Никак не могу понять, о чём ты думаешь, – прошелестел мужчина.

Казалось, его ярость начала утихать – морщины, которые ещё минуту назад прорезали лоб, стали понемногу разглаживаться, возвращая лицу привычное, почти спокойное выражение. Побелевшие от напряжения кулаки, медленно, будто нехотя, разжались, позволяя крови вновь свободно циркулировать.

– Измены не было, – на одном выдохе произнесла я.

Артейр издал презрительный смешок.

– Я видел. Конюха и тебя. Голую. В моей постели. Хочешь сказать, что глаза обманули меня? А может, ты сейчас скажешь, что это недоразумение? Что я всё не так понял, и вы там играли в салки?

Артейр вновь начал заводиться. На мгновение мне показалось, что в глазах тёмных и бездонных блеснуло пламя, в свете которого я разглядела вертикальный зрачок. Точь-в-точь как у ночных змей или некоторых видов ящериц…

– Глаза вас не обманули, – выдохнула я, чувствуя, как ладони покрываются холодным потом.

Отпираться было бессмысленно. Факт оставался фактом. Как ни крути, но в глазах генерала всё выглядело однозначно – молодая жена, застигнутая в постели с другим мужчиной… Понять ярость Артейра можно, вот только смириться с последствиями его гнева я не могла.

Крылья носа мужчины снова раздулись. Казалось, передо мной стоит не человек, а разъярённый бык, готовый ринуться в атаку. Я невольно сжалась, чувствуя себя беспомощной красной тряпкой, на которую нацелился этот неукротимый зверь.

– Значит, соглашаешься с фактами, но утверждаешь, что измены не было? – процедил он сквозь зубы, прищурив глаза до узких щёлочек.

– Потому что я ничего не помню!

По лицу мужчины пробежала тень замешательства, исказив черты, точно невидимая рука скомкала и смяла безупречную маску. Тёмные брови сошлись на переносице, прочертив глубокую вертикальную морщину.

– Я ожидал, что ты рухнешь на колени, зальёшься слезами и станешь молить о прощении! Но ты… моя дражайшая супруга, избрала путь отрицания? Да ещё с такой поразительной наглостью! А может, у тебя и впрямь не всё в порядке с головой?

–