Жизнелюб оценил наши усилия. Он явился во время недельного празднования в честь годовщины нашей с Янисом свадьбы, когда мы стояли на огромной площади Твердокамени. С небес спустился ослепительный столб света, и над толпой прокатился голос:

— Ну наконец-то! За благие намерения награждаю этих двоих своей защитой! Кто пойдёт против них — заберу душу и закину в такой мир, что будете завидовать монстрам!

И исчез.

С тех пор Верховный Астров стал просто душкой. Помогал нам во всём и распространил весть о новых правилах по всему королевству. А вскоре после этого ко мне явилась Лебедяна — упала в ноги и, рыдая, призналась, что Совков её выгнал. Оказалось, этот мерзавец мечтал объединить свой замок с Семью камнями, а меня планировал быстренько со свету сжить, чтобы жениться на ней. Но когда понял, что ничего не выйдет, Лебедяна стала ему не нужна.

Не знаю, на что она рассчитывала, рассказывая мне это. Намерения — не действия, и предъявить Совкову нам было нечего. Как, впрочем, и причин прощать саму Лебедяну. Но что было в наших силах, так это лишить их любой поддержки. Где сейчас прозябает эта парочка, я понятия не имела. Да и не это меня интересовало.

— Я тебе верю, родной, — ответила я мужу, отстраняясь, но не отпуская его руки. — Но в спальню прямо сейчас не пойду. Иначе на семинаре я не смогу собраться и буду глупо улыбаться.

— Ну, попробовать стоило, — усмехнулся он, целуя мои пальцы. — Тогда я к Сигу схожу. У него сегодня испытания пассажирского самолёта.

— Ах ты хитрец! — фальшиво возмутилась я. — Только не задерживайся! Я к ужину освобожусь.

— Буду, обещаю! — крикнул он уже на ходу к порталу, ведущему во дворец.

Столица оставалась единственным местом, сохранившим свой прежний облик, в то время как вокруг неё, словно грибы после дождя, вырастали новые города.

Сигизмунд за эти годы тоже не изменился, разве что стал ещё более одержим открытиями. Он с головой погрузился в воплощение моих рассказов о технологиях прошлого мира в жизнь Горалии и уже добился ошеломляющих результатов. Фильмы, сотовая связь, даже подобие глобальной сети — всё это у нас уже было. Как именно оно работало? Магия? Наука? Смесь того и другого? Я не знала, но результат радовал.

Однако в последнее время меня начала беспокоить личная жизнь его величества. Мы стали настоящей семьёй, и я считала его братом. Так он всю молодость в лаборатории проведёт! Но на все мои осторожные намёки он лишь отмахивался и, усмехаясь, повторял:

— Вот появится блудная душа такая же, как ты — и я сразу же на ней женюсь!

Что ж… Оставалось только ждать и верить.

А пока я радовалась тому, что Валенсия и Эмиль поженились, грызобары вольготно себя чувствовали, а Витольд командовал всеми приглядчиками Твердокамени. Но особенно тому, что мы с Янисом нашли друг друга так быстро, и что у нас уже двое чудесных детей — семилетний Эрик и пятилетняя Лаура. Оба невероятно любознательные, весёлые и… не такие, как все.

Хранители от них без ума.

А они — без ума от монстров.

Дети удивительно легко находят с ними общий язык — играют, кормят, даже учат их каким-то своим особенным правилам. Цюлун как-то по секрету шепнул мне, что Жизнелюб при рождении вдохнул в них силу Монстролюба, и когда они вырастут — перевернут всё мироустройство. Выходило, что магия в них была врождённой.

Ну что ж… Поживём — увидим.

А пока мы просто наслаждались каждым новым днём, строили планы и… мечтали о новых детях. Жизнь у нас длинная, ещё десятерых родить успеем. Как минимум.