– Он не разглядел. Был не в лучшей форме. Но послушайте дальше. Я начал отправлять запросы в ситайскую полицию в попытке выяснить, не находили ли девятнадцать лет назад людей, потерпевших кораблекрушение примерно в нужные даты.

– И? – напряглась я.

– Никаких данных не было. Но потом вдруг один дотошный полицейский выяснил следующее. Вы ведь знаете, долгое время в Ситае процветала подпольная работорговля и только в последний год под давлением нашего императора и, в частности, при активном участии князя Вяземского, развернулась масштабная борьба с этим явлением. Были освобождены тысячи рабов по всей стране.

– Знаем, – кивнули мы. Еще бы не знать, если я лично участвовала в операции по спасению Инвара из рабского плена. (Читайте об этом в книге “Смотри сердцем-2. Целительница для Князя”).

– Среди рабов были обнаружены и люди, захваченные мерзавцами, желающие на них обогатиться. Это были люди, много лет назад найденные на берегу моря после кораблекрушения. Я встрепенулась:

– Их имена известны?

– Да, – и Светлов улыбнулся улыбкой, соответствующей его фамилии. – Чета Артемьевых была в их числе.

Я подскочила в нетерпении:

– Где они? Как они? Надо ехать в Ситаю?

– Спокойно, милая, давай дослушаем капитана, – взял меня за руку Егор и вернул меня в кресло.

– В Ситаю ехать не надо, – сказал капитан. – После освобождения из рабского плена, семья Артемьевых вернулась в Витанию. По программе реабилитации бывших рабов они получили дотацию от княжества и устроились в Приморске. Сергей Владимирович и Ольга Степановна работают в местной больнице. У них двое детей: мальчик Антон двенадцати лет и девочка Валентина пяти лет.

Я выдохнула. Из глаз текли слезы, но они были не горькие, это были, скорее, слезы облегчения.

– Ты поедешь со мной в Приморск? – спросила я Егора.

То есть, поеду ли я, вопроса даже не стояло.

– Конечно, даже не надейся на то, что я отпущу тебя туда одну! – сурово свел брови мой любимый.

Глава 66. Полина

Дорога в старый знакомый городок заняла меньше четырех дней. Раньше приходилось проводить в дороге все пять дней, так что это был уже прорыв. Протяженность железнодорожных путей от столицы существенно увеличилась и большую часть мы провели в комфортных условиях поезда. Но увы, трястись в карете и ночевать на постоялом дворе в дороге по направлению к Приморску нам все же пришлось.

Но все это были такие мелочи по сравнению с самым главным: мои родители живы и я, наконец, смогу их увидеть! А еще у меня есть брат и сестра. Вот только… Как отнесутся ко мне мои родные? Ведь прошло столько лет. Я была маленькой девочкой, когда мы расстались и теперь у них есть другие дети.

Я встряхнула головой: в конце концов, самое главное, что они живы. Если им нужна будет помощь, мы сможем им помочь, Егор не откажет мне. А если даже я им окажусь не нужна… Это не страшно. Я привыкла. Почти. Приму все, как есть.

В-общем, я решила не ждать ничего от этой встречи. Просто посмотреть на них. Просто увидеть глаза любимых людей. Просто убедиться, что с ними все хорошо. Все же почти двадцать лет плена, кто знает, как они сказались на их психике.

В Приморск мы прибыли уже вечером. Тем лучше, решила я, значит, родители уже дома, вернулись с работы. Впрочем, у врачей бывают и ночные дежурства. Вон, Оса, когда работала в больнице, порой и ночи напролет там дежурила. Потом, правда, когда она вышла замуж за Инвара, тот строго-настрого запретил ей брать ночные смены. Правда, запретить княгине заниматься больницами и образованием он не мог, так что почти до самых родов она ежедневно забегала в подшефную больницу, проверяла, как там дела. Да и сейчас, сидя дома с новорожденной Праней все рвется в свою больницу, переживая, как там они без нее.

Мы вышли из кареты возле маленького, но аккуратного домика с побеленными известкой стенами и зелеными деревянными ставнями. Подошли к калитке. Во дворе залаяла собака.

– Дружок, фу! – послышался голос.

Мальчик лет двенадцати взял пса за ошейник и спросил:

– Здравствуйте! Вы к нам?

– Семья Артемьевых тут проживает? – спросил Егор.

– Тут, – кивнул головой мальчик.

– Родители дома? – продолжал допрос мой мужчина.

– Да, заходите!

Мальчик отвел собаку в конуру и закрыл ее там, чтобы не пугать гостей, а потом повел нас в дом.

В доме пахло блинами и у меня перед глазами всплыли мои воспоминания: тарелка со стопкой блинов. Женщина с каштановыми с проседью волосами в цветастом переднике колдовала у плиты.

Услышав, что кто-то вошел, она обернулась:

– Здравствуйте! Вы к нам? Вам, наверное, нужен мой муж? Присаживайтесь! – пригласила она нас, указывая на диванчик у стола и крикнула вглубь дома, – Сережа! Кажется, это к тебе.

А я смотрела на нее и слезы катились у меня из глаз. Я ее помнила. Ее ласковые руки, ее голос.

– Мама… – прошептала я чуть слышно и женщина выронила из рук ложку, которой она перед этим помешивала что-то на плите.

– Полина, – ахнула она.

– Кто пришел? – послышался мужской голос на пороге кухни. – Полина?

Меня закружило ураганом объятий, поцелуев, слез и счастья. Меня обнимали в четыре руки, крутили, смотрели, словно желая убедиться, что все это не сон.

– Поля, Полечка, милая моя, – бормотала мама, не в силах сдержать слез.

– Живая, взрослая и такая красивая! – восхищался папа. – Мы ведь искали тебя, как только смогли вернуться в Витанию. Но на все запросы получали ответ, что про Артемьеву Полину Сергеевну ничего не известно.

Ну конечно, я же совсем под другой фамилией живу.

– А я ждала вас, ждала, – всхлипывала я, – вы мне куклу привезти обещали.

Не знаю, почему мне вдруг вспомнилась эта злополучная кукла.

– Возьми мою! – вдруг послышался детский голосок.

У порога кухни стояла пятилетняя малышка, в ее руках была большая кукла со светлыми волосами и в голубом платье.

– Тиночка? – удивилась мама. – Это ж твоя любимая новая кукла.

– Зато у меня есть старая, а у тети нет куклы. И она плачет.

Я присела возле малышки:

– Я твоя сестра, меня зовут Полина. А ты – Тина?

Девочка согласно кивнула.

– Спасибо за куклу! Значешь, что я подумала: а давай, мы будем с ней играть вместе? Как ты на это смотришь?

Тина радостно улыбнулась. Все же куклу ей явно было очень жаль.

– Давай! Я в доктора играть люблю. А Мариша, – он показала на куклу, – мой па.. пациент.

– Договорились! Но пока пусть кукла поживет у тебя, ты не против?