Яркая обида опалила меня. Это были его эмоции. Он продолжил:

— Ведь именно таким я представляюсь тебе, не иначе. Тот страх, который исходил от тебя сегодня утром, так можно бояться только чудовища.

Я сжалась, физически ощущая его злость. Мне захотелось куда-нибудь спрятаться, забиться. А он все продолжал:

— Мне обидно Гейла, очень обидно, — произнес он с грустью, — как же можно так мне не доверять? Да, я был не прав. Но я же извинился, рассказал тебе, почему опасался твоей беременности. Ты, — выдохнул он, — дала мне веру, что мы справимся и тут же растоптала ее своим неверием в меня.

— Прости, — еле слышно произнесла.

— Прощаю, — прошептал он мне в макушку, — но не делай так больше. Верь в меня, что бы ни случилось верь, ведь я люблю тебя. Тебя и нашего малыша.

От этого его признания в носу защипало. Это был настолько трогательный и волнительный момент, что у меня перехватило дыхание и выступили слезы на глазах. Никто никогда искренне не говорил мне о любви, даже мама. Всю жизнь я хотела услышать эти слова. Сейчас же я чувствовала, как мое сердце расширилось, наполнившись нежностью, теплотой и заботой.

— Я верю в тебя и люблю, прости меня, — тихо вымолвила.

Посмотрела вниз, смаргивая выступившие слезы. Его руки по прежнему светились теплым светом, передавая мне и нашему ребенку энергию. Я накрыла их своими ладонями, крепко сжала и повторила все те же слова:

— Я люблю тебя.

Паршивый день

Гейла

Несколько дней спустя…

Сантер сказал, что оставался всего один день пути до поселения оборотней. Я утомилась от дороги, но несмотря на это, дни пролетали, как в сказке. Все время, мы с Медеком были рядом и я чувствовала себя просто замечательно. Мы много разговаривали, строили планы на совместное будущее. Он рассказал мне, что никогда не хотел быть королем. Говорил, что мы построим небольшой дом и будем жить там. Я была с ним согласна и наконец поняла, что для счастья мне нужно не так много. Я доверяла ему, верила, что он не будет тираном, как мой отец. Вечером, обнявшись мы засыпали. Я купалась в его любви и заботе.

Сегодня же, открыв глаза, я увидела серое, тяжелое небо над головой. Будет дождь, подумала я тогда. И не ошиблась. И только первые капли упали на землю, как Медек, без лишних разговоров отправил меня в карету, к Мидаре. И вот сейчас, я сидела и наблюдала, как струйки дождя катятся по стеклу. Настроение, как и погода, были совершенно паршивыми.

Отлепившись от окна, я села обратно на сидение. Полог был убран и поэтому я хорошо могла видеть уставшие лица девочек. Невольно, я им посочувствовала. Малышка все утро капризничала и никак не могла успокоиться. Может быть погода на нее так влияет?

— Я могу…, - хотела было предложить хоть какую-нибудь свою помощь, но не успела. Карета дернулась и резко остановилась.

"Гейла", — тут же послышался встревоженный голос Медека, — "доставай свой кинжал. Из кареты никому не выходить".

Я встала и сделала как он велел, достала кинжал. Посмотрела на Мидару и произнесла:

— Медек велел всем оставаться в карете.

Она кивнула:

— Сантер сказал тоже самое.

Дверца в карету открылась и в нее влетел Хэнк. Он быстро закрыл ее за собой на щеколду. Подлетел к Мидаре и обнял.

— Что там? — шепотом спросила она его, — маги?

Он отрицательно мотнул головой.

— Нет, не похоже. Я не успел разглядеть. Сантер сразу отправил меня сюда.

После этих слов в карете воцарилась тишина. С улицы тоже не доносилось ни звука. Эта тишина пугала и угнетала.

Наконец послышались голоса Медека и Сантера. Они что-то обсуждали. А еще спустя несколько минут послышалось целая гамма непонятных мне звуков. Это был скрежет, рык, иногда кто-то громко скулил. Пару раз о карету что-то сильно ударилось. От этого всего кровь стыла в венах.

— Что там происходит? — это вопрос никому конкретно не предназначался.

Все сидели в ожидании. Растерянность и страх были на наших лицах.

Время тянулось, казалось, что не менее получаса прошло с того момента, как мы остановились.

Я не выдержала и снова позвала Медека, "Что там у вас?"

"Все хорошо" — услышала я в ответ. Вот только это был голос не Медека, а грубый, рычащий, голос его зверя.

И что значит это "все хорошо"? Даже то, что Медек выпустил его, уже говорит о многом. Не будь серьёзной опасности, он бы не стал его лишний раз показывать. В этом я была уверена. Я напряглась ещё сильнее. Что же там происходит?

Пока размышляла, звуки снаружи немного стихли, лишь капли дождя барабанили по крыше кареты. Но здесь послышался еще один звук. Что-то скреблось. Никогда не забуду момент, когда я увидела когтистые, длинные клешни. Щелкая, они крошили часть корпуса кареты, увеличивая дыру, которую сделал Медек, когда мы прибыли с ним на постоялый двор. Вслед за клешнями, протиснулась голова непонятного существа.

Чудовище дернулось, еще расширяя дыру и ввалилось к нам в кабину. Серое, все в чешуе, длинное, оно отдаленно напоминало змею. Подняв огромную голову с рогами и шипами, оно разинуло зубастую пасть. Оттуда вывалился извивающийся раздвоенный язык. Я не заметила у него глаз, лишь ноздри раздувались, мощно втягивая воздух. Мы замерли.

Я сильнее сжала кинжал в руке, в голове забилась лишь одна мысль "Убить, Убить, Убить".

Комнату разрезал громкий крик малышки. Я поняла, что ждать больше нет смысла, нападение неизбежно. С громким рыком, я ринулась наперерез и воткнула кинжал в чудовище — "убить".

Чудовище упало к моим ногам замертво. Кинжал сработал. Громко дыша, я выпрямилась, тело сотрясала крупная дрожь. Я посмотрела на девочек. Живы, все были живы.

Выдернув кинжал из тела существа я наблюдала, как толчками из него льётся синяя жижа.

"Медек,"- заорала я, — "что там происходит?"

Паршивый день, часть 2

Медек

Тяжелое небо висело над нами, скрывая солнце. В лесу стало совсем сумрачно. Лил дождь. Сильный, не прекращающийся, от него не спасали даже огромные ветви деревьев, которые раскинулись над нами. Грязь чавкала под копытами лошадей. Дождь барабанил по нашим капюшонам. Все мы давно промокли насквозь, а этот серый день никак не прекращался. Меня радовало лишь одно, Гейла в карете, ей там тепло и сухо.

Сантер отдал