Дела в общине и правда были не ахти. Десять потерянных валькирий, которые попали на землю были самыми сильными и обладали твёрдой рукой правления. Оставшиеся женщины без должного управления ещё больше замкнулись в себе и стали более суеверными и маниакальными в исполнении традиций, которые были половиной ложными.

Первое, что я изменила, была отмена кроток. А ещё я открыла закрытую часть памяти предков. Её запечатала Кандруэлла, чтобы превратить валькирий в послушных ей существ. Я хотела изменить жизнь общины в семейный посёлок. И хотела показать, что и валькирии заслуживают обычного, женского счастья. Мои размышления прервал возглас мамы:

— О вот и наши мужчины!

К нам присоединились подросшие братья, близнецы, а также Абигор и Ширван.

— Мам, а дядя Шильван мне сказал, фто когда я выласту, стану настоящим генелалом!

— Конечно, Карииш! Даже не сомневайся! — сказала я, смеясь, Кариишь так мило лепетал, что не захочешь, а всё равно улыбнёшься.

Ширван стоя смотрел на меня и его ноздри трепетали, а потом подойдя обнял и сказал тихо, шепча только мне:

— Неужели…родная… спасибо. Я буду самым счастливым отцом на свете.

— О чём ты?

— О том, что ты беременна, любимая.

Последнее сказал он громко, так, что все в комнате услышали.

— Но…а как же община, как я буду всё совмещать?

— Мы с отцом поможем, да и нянек у тебя целая община, — сказала Лолли.

— Ты не хочешь ребёнка? — спросил Ширван мрачно.

— Я…конечно, хочу…только как-то всё не вовремя…

От моих слов Ширван ещё больше потускнел.

— Я наверно неправильно выразилась, — подойдя к мужу, я обняла его, — прости, я очень рада, если у нас появится маленький, особенно похожий на тебя, просто я ещё сама не понимаю, что делать с детьми и как с ними обращаться.

— Правда?

— Да.

— Я думаю, леди Лоллиана сможет нам помочь в этом?

— С удовольствием. Дочь у тебя будет достаточно времени адаптироваться в роли мамы. А ещё, как только ты почувствуешь его внутри себя — я уверена, ты полюбишь своего ребёнка так, что готова будешь отдать многое за одну его улыбку.

Мама, как всегда, оказалась права — едва уловив сердцебиение своего малыша, я была на седьмом небе от счастья, а о Ширване и говорить нечего. Он настолько светился от счастья, что не верилось, что когда — то он был серьёзным и немного мрачноватым. Счастье. Оно бывает разным. А моё счастье заключается в родных существах, что меня окружают: муже, родителях и ребёнке.