Под два метра ростом, загорелый, широкоплечий, с узкой талией и длинными ногами, красивыми предплечьями с узором вен, видными из-под закатанных по локоть рукавов рубашки. На лицо тоже красавец: немного хищные черты, черные брови вразлет и колдовские зеленые глаза…

Вот эти-то глаза мой энтузиазм и охладили, потому что… Ну не может так смотреть любящий мужчина на любовь всей своей жизни! Пусть губы его и изогнулись в улыбке, выражение глаз осталось холодным и каким-то колким.

— Что же ты наделала, Мелли? Как ты могла со мной так поступить? — вот вроде бы хочет этот мужчина показать, что переживает, заботится, волнуется, а звучит все сказанное как претензия.

Странное у меня какое-то ощущение с первых секунд знакомства, как будто жена для него ничего не значит или даже скорее досадная помеха, хотя внешне он старается демонстрировать любовь. Вот только какое-то все искусственное, неестественное, наигранное. И это моя, вернее, маркизина истинная пара?

Как-то я, начитавшись книжек с фэнтези, не так себе представляла отношения истинных. Там должна быть безусловная любовь, полное погружение в свою вторую половинку, а тут…

В общем, тревожненько как-то. Или я плохо разбираюсь в людях.

— Милая, не молчи, пожалуйста, — этот образчик мужественности присел на край кровати заграбастав в свою лапищу мою маленькую ручку, демонстрируя участие и волнение о моем состоянии.

— Прости…те, я кажется, не совсем все помню… — пролепетала я, делая невинные глазки.

Ну где же ты, маркиза! Мне нужны подсказки!

— То есть как? Ты меня не помнишь, родная? — муж принялся целовать по очереди мои пальчики, не спуская с меня пристального взгляда.

Я лишь отрицательно покачала головой.

— Не волнуйся, если понадобится, я привезу императорского целителя, но мы вернем тебе память, — растянул он губы в улыбке.

Меня же от этого оскала передернуло. Что же ты этого целителя не привез своей жене раньше? Может, он смог бы разобраться в том, что с ней происходит?

«Видишь, как он меня любит! Если ты сможешь жить в моем теле с такими приступами боли, то, пожалуйста, сделай его счастливым,» — всхлипнула вдруг в моей голове пропажа.

Тьфу ты! Что-то эта наивняшка начинает меня потихоньку выбешивать.

— Я… я устала, — простонала я, желая побыстрее закончить это общение.

— Конечно, отдыхай, милая, поговорим позже.

Да лучше бы никогда! Не готова я еще к таким разговорам.

— Я сейчас накапаю тебе обезболивающее лекарство, прими его чуть позже, хорошо?

Наклонившись, мужчина целомудренно поцеловал меня в лоб, достал из кармана флакон и поставил его на тумбочку, а сам взял кувшин, чтобы налить воды в стакан.

Неожиданно мой взгляд зацепился за склянку с отваром. Пару секунд я смотрела на нее, пытаясь собраться с мыслями. Нет, я точно не ошиблась! Пять минут назад зелье было насыщенного изумрудно-зеленого цвета, а сейчас оно оказалось другим, потому что стало, во-первых, полупрозрачным, а во-вторых, оттенок изменился и стал каким-то болотно-зеленым.

Черт побери, да его либо разбавили вдвое, а то и втрое, либо вообще подменили!

— Выпей перед сном, — Грегори погладил меня по голове и вышел из комнаты, а я осталась лежать, глядя ему вслед и пытаясь понять, что только что произошло.

Глава 4

«Он… Он такой замечательный, такой заботливый, такой…!» — не затыкаясь, щебетала в моей голове маркиза.

Господи, дай мне силы выдержать это соседство! Абстрагироваться от ее словесного недержания и дифирамбов в адрес мужа нельзя — а вдруг проскочит ценная информация? Пришлось сжать зубы и слушать.

Минут через двадцать я все же устала от нее и решила направить энергию соседки по телу в нужное русло.

«Я уже поняла, что он у тебя весь такой идеальный и замечательный», — перебила я ее на полуслове. — «Ты мне лучше расскажи, вот как ничего не знающему маленькому ребенку на первом занятии, об этом мире, а еще о твоей семье. Мне же нужно будет как-то вливаться в общество» .

Маркизу удалось переключить довольно быстро.

Надо признать, рассказчица из нее получилась неплохая, занятия у учителей она точно не пропускала и не ловила на них ворон. Я даже заслушалась, вбирая новые знания, как губка.

Итак, мир, в котором я оказалась непонятно по чьей воле, называется Альмар. Здесь все, как и на Земле: континенты, между ними океаны. Материков всего три: Лейдан, Мейрен и Авалия, но они большие, кроме них есть еще масса островных архипелагов.

Авалия самая теплая, Лейдан самый холодный, а Мейрен — что-то среднее между ними.

Я сейчас нахожусь на Мейрене. Он поделен на две части: Вейданскую империю и консолидат Араз.

А вот тут начинается самое интересное, в том числе и история семьи маркизы.

Ранее, около шестисот лет назад, предки Мелиссы по матери жили в Аразе. Тогда это еще была такая же империя, как и Вейданская. Но затем там произошел переворот, к власти пришел Совет магов. И начались гонения на тех, кто выступал на стороне бывшего императора.

Под этот пресс попал и род Кристаллин, издревле занимавшийся добычей кристаллов благодаря семейному дару чувствовать и находить залежи этих минералов, которые были жизненно необходимы для функционирования всего магического мира. Видимо, Совет магов позарился на крупные шахты, находящиеся в собственности семьи. Их называли неиссякаемыми, потому что уже пару тысяч лет в них велись разработки, а кристаллы так и не заканчивались.

В общем, семью объявили врагами консолидата и казнили, выжить удалось только прабабке маркизы, которая смогла спрятаться и тайно сбежать в Вейданскую империю.

Совет магов Араза активно принялся за добычу кристаллов в отобранных выработках… И буквально через год неиссякаемые шахты опустели. Совсем. Кто-то даже назвал это проклятием семьи Кристаллин за то, что весь род с уникальной магией был изничтожен.

В народе гуляли слухи, что кому-то из семьи удалось спастись и перебраться на другой континент, но подтверждения этому не было.

Через двадцать лет после переворота Совет магов даже объявил амнистию для рода Кристаллин, надеясь, что выжившие представители семьи вернутся и добыча кристаллов возобновится, но… Прабабка маркизы, вышедшая замуж и жившая под именем другого рода, приехала инкогнито в Араз, получила на руки документы, по которым ей вернули одну шахту и поместье с большим наделом земли, спустилась под землю… и вернулась ни с чем, потому что родовой дар в ней