— Что я должна знать? — молниеносно спросила Ронда, но голос ее предательски дрогнул, и она опустила взгляд.

Значит, я таки права! Она всё знала! В груди вспыхнула ярость, но я усилием воли сдержала порыв кинуться на соседку и надавать ей по щекам.

— Что твои приятели решили оставить меня без одежды, — отчеканила я и резким движением встряхнула влажное полотенце. Потом аккуратно повесила его на спинку стула. — Или не над этим вы так весело хохотали в столовой? Признайся, решили унизить "отребье"? Поиздеваться над "насекомым"? — Я шумно выдохнула и с размаху села на кровать. — Какие же вы… жалкие. Счастливый и уважающий себай человек никогда не опустится до подобного.

Ронда вспыхнула, в глазах ее промелькнули искры гнева. Но, одновременно с этим, на лице проступили проблески стыда.

— Ты… это… — она замялась. — Я была против, если тебе интересно.

Голос девушки звучал хрипло. Казалось, каждое слово дается ей с трудом.

Я пристально взглянула на нее. Щеки Ронды стали пунцовыми, а пальцы, теребившие корешок книжки, чуть подрагивали.

Чтож, если ей стыдно, может, еще не всё потеряно.

— Ронда, — я рывком встала и подошла к ней. Вопросительно посмотрела на кровать и, дождавшись кивка, мягко опустилась рядом с девушкой. — За что вы так со мной? Ведь вы меня, по сути, совсем не знаете.

Та вздохнула и отвела взгляд. На несколько секунд в комнате повисла странная, почти ватная тишина. Какая бывает перед грозой. На лице Ронды отражались самые противоречивые чувства. Казалось, она мечется между сочувствием ко мне и лояльностью по отношению к своей компании, между чувством справедливости и прививаемым ей с детских лет высокомерием и презрением к людям не ее круга.

Наконец, красивое, породистое лицо прояснилось, словно девушка приняла решение.

— Мелисса тебя возненавидела, — тихо пояснила она. — С того инцидента у ворот. И теперь не успокоится, пока не отомстит. Да еще и Клаус присоединился к ней. Он не простит тебе того унижения, которому подверг его Ротт.

Последние слова прозвучали едва слышно, словно девушка боялась, что ее услышат.

И тут меня осенило. Она же боится своих приятелей! Боится, как огня! Сердце начало наполняться сочувствием.

— Ронда, — я накрыла ее руку ладонью. Нежные пальчики дернулись, но руку она не отняла. — Я всё понимаю. Это твои друзья…

— Да какие они мне друзья! — внезапно, почти со злостью, воскликнула девушка. Ее лицо на долю секунды исказила гримаса боли, а глаза предательски заблестели. — Они меня в грош не ставят. Папа у меня, хоть и аристократ, но не занимает каких-то важных должностей. Так, обычный служащий в королевской канцелярии… Тогда как родители Мелиссы принадлежат к древнему сословию и вхожи во дворец, а отец Клауса так вообще председатель Совета и, по сути, правая рука короля.

— Тогда зачем ты с ними общаешься? Зачем унижаться?

Я действительно не могла этого понять. Ведь, по сути, такое общение сравни каждодневной пытке.

— А с кем мне еще общаться? — девушка отвернулась, но я успела увидеть, как по щеке поползла слезинка.

— Например, со мной? — неуверенно предложила я, но заметив, как дернулись губы соседки, поспешно добавила. — И с Боданом. С Шелли. И с Армандом. Ладно, мы с Шелли не голубых кровей…

— Каких? — соседка повернула голову с недоумением посмотрела на меня. — Кровь же у всех красная.

Ох! Да неужели мне теперь каждое слово контролировать надо?

— Моя бабушка в шутку называла аристократов голубой кровью, — быстро нашлась я. — Потому что у них совсем иная жизнь и иные возможности, чем у простых людей.

— Умная у тебя бабушка, — девушка слегка улыбнулась, а взгляд ее потеплел. — Да и ты… ничего. Хоть и… деревеньщ… деревенская.

Я едва сдержала улыбку. Похоже, процесс трансформации из надменной фифы в нормальную, хорошую девчонку успешно запущен.

— Так вот, — словно ничего необычного не произошло, продолжила я. — Мы с Шелли из деревни, но ведь Бодан и Арманд явно люди твоего круга? Просто они добрые, порядочные. В отличие от… — Я деликатно замолчала.

— Да, — тихо, словно нехотя согласилась Ронда. — Бодан очень милый… — Ее голубые глаза на мгновение подернулись мечтательной поволокой.

А не влюблена ли она часом в моего приятеля? Сколько открытий за один только день!

— Вот и подумай, — продолжила я, решив не задавать лишних вопросов, пока мы с ней еще не стали подругами. — Нужна ли тебе компания, где тебя практически за человека не считают, или разумнее попытаться найти настоящих друзей?

С этими словами я отпустила ее руку, встала с кровати и направилась к своему месту.

— Подожди, — неуверенный оклик заставил меня обернуться.

— Что?

— А ты… — девушка замялась. Было видно, что ей жутко неудобно. — Ты замолвишь за меня словечко перед Боданом? — Ее щеки залились краской.

— Конечно! — я широко улыбнулась и, усевшись на краешек ее кровати, протянула соседке руку. — Мир?

Та легонько пожала ее и тоже улыбнулась.

— Мир. Забавная ты… странная.

— Ты тоже, если тебя это утешит! — уверила ее я. И мы обе прыснули от смеха.

— Кстати, — уже совсем по-простецки обратилась ко мне новая приятельница. — А чей это плащ, в котором ты сюда заявилась.

Вроде, простой и логичный вопрос… Но сердце моё вновь ухнуло вниз, а по коже пробежали мурашки.

— Ээмм… — замялась я, изо всех сил пытаясь не выдать обуревавших меня чувств. — Профессор Ротт нашел меня и донёс до комнаты.

— Профессор Ротт?! — глаза девушки округлились и теперь походили на два голубых блюдца. — Донё-ё-ёс?

От изумления она даже начала заикаться.

— Ну да, — деланно равнодушным голосом подтвердила я, словно это было обычным делом, что деканы разносят адепток по комнатам на руках. — А что ему еще оставалось делать?

— Ну ты даешь! — почти с восхищением протянула соседка. Глаза ее горели любопытством. — И как?

— Что как? — не поняла я.

— Ну, как он?

— В смысле?

— Ну… он такой неприступный, такой…

Какой "такой" был еще профессор Ротт, мне уже не удалось услышать. Из коридора послышался приглушенный шорох, словно кто-то копошился под дверью. Потом раздались стремительно удаляющиеся шаги, и через пару секунд тихо хлопнула какая-то дверь.

Мы обе разом замолчали и повернули головы в сторону выхода. А лицо моей соседки вдруг резко побледнело. Она тихо ахнула и зажала рот ладонью.

— Что… — начала было я, но она лишь помотала головой и отвела взгляд.

Я медленно встала и подошла к