Ударная волна бирюзового света расцвела над толпой огромным диском. Она сотрясла деревья вокруг поля своей мощью. Люди закрывали головы и лица руками, пытаясь защититься от непонятной магии.

Когда свечение рассеялось, костёр снова пылал привычным оранжевым цветом. По толпе пронёсся гулкий, взволнованный шёпот. Все взоры разом обратились к платформе. И ко мне.

Великолепно. Просто великолепно. Теперь мне нужно было что-то делать или говорить. Горыныч вынудил меня выйти на авансцену против моей воли. Всё, чего я хотела, — это оставаться в тени и спокойно наслаждаться праздником.

— Чтоб тебя, Горыныч, — пробормотала я сквозь стиснутые зубы.

Голос в моей голове довольно захихикал.

— Это было потрясающе, и ты сама прекрасно это знаешь!

Подойдя к самому краю платформы, я окинула взглядом толпу внизу. Все смотрели на меня с замиранием. Некоторые всё ещё поднимались с земли, отряхивая одежду.

Что, чёрт возьми, я должна была сказать? «Простите, у моего змеиного приятеля фетиш на эффектные появления»? Или может быть: «Я всего лишь сновидица, не обращайте внимания, продолжайте веселиться. Отличная вечеринка, кстати! Хотя вино странноватое»?

Может, это был мой шанс разом развеять всю эту неловкость. Одним махом покончить со всеми недомолвками.

— Меня зовут Нина, — я попыталась говорить громко и чётко, чтобы меня все услышали. — Не «госпожа», не «ваша светлость», не «владычица» и никак иначе. Просто Нина. Я не хотела становиться такой. — Я показала на отметины на своём лице, провела по ним пальцами. — Я не просила, чтобы со мной происходило всё это. Но это случилось. Это просто случилось со мной. И если это значит, что я спасу этот мир от забвения, тогда… тогда оно того стоит. Вот это, — я ткнула пальцем в звёздное небо над головой, в россыпь мерцающих огоньков, — того стоит. Ради этого можно и потерпеть.

Знакомый вес обвился вокруг моего плеча. Появился Горыныч. Он успел сделать несколько широких кругов вокруг меня, прежде чем устроиться на плече. Размером он был с енота — таким большим и тяжёлым, что ему пришлось уцепиться за меня коготками своих крыльев, чтобы удержаться.

В толпе вспыхнули редкие хлопки. Они мгновенно переросли в бурные аплодисменты, в настоящий шквал одобрения. Я застыла в шоке. Я чувствовала, как по моему лицу разливается жар, как щёки полыхают огнём. Я отступила на шаг назад и наткнулась на тёплую руку Элисары. Она подошла и встала рядом, поддерживая меня.

Элисара резко свистнула. Толпа мгновенно затихла, словно кто-то выключил звук.

— Мы собрались здесь, как семь домов, впервые за полторы тысячи лет! — выкрикнула она. — Небо снова едино, как единым стал и наш народ! Разве это не повод для праздника? Разве не об этом мы мечтали?

Толпа взорвалась ликующим криком. Музыка вновь зазвучала, заполняя пространство. И так же внезапно, как и начался, мой момент закончился. Я дрожала всем телом. Оказывается, у меня панический страх сцены. Кто бы мог подумать? Я открывала для себя столько всего «забавного» с тех пор, как попала в Нижнемирье. Столько неожиданных откровений о себе самой.

Элисара улыбнулась, глядя на моё растерянное лицо. Она уже собиралась что-то сказать, но тут же отвлеклась. Её взгляд упал на Горыныча у меня на плече. Она протянула руку, чтобы погладить змея. Её глаза сияли от возбуждения, как у ребёнка, увидевшего диво.

— Как чудесно! Какой же он прекрасный!

— Привет, Элисара, — прошипел Горыныч довольным тоном. — Рад познакомиться, красотка.

Элисара рассмеялась и покачала головой. Её смех был звонким и искренним.

— Какой наглец! Ну и нахал же ты!

— Ты даже не представляешь, насколько, — пробурчала я с тяжёлым вздохом.

— А мне нравится, — Элисара широко ухмыльнулась, показав острые клыки. Горыныч перелетел с моего плеча на её и принялся путаться в её длинных волосах. Он извивался между прядями, явно наслаждаясь вниманием. Дикарка, казалось, обожала это внимание. Она уже теребила хвост змея пальцами, играла с ним. — Он совсем не стеснительный, правда? Такой самоуверенный малыш.

— Можно я научу её, что такое «взять на буксир»? — спросил Горыныч с надеждой в голосе.

— Нет, Горыныч. Забудь об этом.

— Чёрт, — разочарованно протянул змей.

Золтан поднял с пола сцены мою кружку с вином. Он протянул её мне с лёгкой улыбкой. Ангел с танцующими тенями верно угадал, что мне сейчас нужно выпить. Мне действительно нужно было глотнуть чего-нибудь крепкого. Я подошла к нему, взяла кружку благодарным жестом, сделала хороший глоток и уселась рядом. Вино обожгло горло приятным теплом.

Элисара теперь полулежала на коленях у Сайласа, расслабленная и довольная. Горыныч носился между Элисарой и Агной, словно довольный кот. Кот, которому не хватает ласки от обеих женщин сразу. Сайлас наблюдал за своей женой с таким тёплым, мягким выражением в глазах. В его взгляде читалась такая нежность и любовь, что это было просто завораживающе. Я не могла отвести глаз от этой картины.

Холодный, стоический вампир и пламенная, хищная дикарка. Странная пара, если подумать.

— Как вы вообще сошлись? — не удержалась я от вопроса. Любопытство победило.

Элисара громко рассмеялась. Смех её прозвучал раскатисто и весело.

Жрец буквально выскользнул из-под своей жены. Он поднялся с плавным движением.

— Полагаю, мне нужно ещё вина, — сказал он тихо. — Прошу прощения. Я ненадолго.

Он подошёл к краю платформы и спустился вниз, исчезая в толпе. Я посмотрела на Элисару с беспокойством. Не обидела ли я его? Не стоило ли мне промолчать?

— Не тревожься за него, — Элисара приподнялась и придвинулась ко мне поближе. Она похлопала меня по руке. — Он ужасно стеснительный, мой Сайлас. Смущается по любому поводу. Он не сможет рассказать эту историю, не покраснев ещё сильнее. Он просто не вынесет.

— Он краснел? — я нахмурилась.

Элисара тихо рассмеялась. В её смехе звучала нежность.

— Это так же незаметно, как и всё остальное в нём. Но я знаю. Я всегда знаю, когда он смущается.

Она откинулась назад, сложив руки за головой. Она растянулась на полу сцены. Я потихоньку привыкала к тому, что женщина была полуобнажённой.

Что касается самого летающего змея, то он быстро нашёл общий язык с Агной. Та явно была очарована им. Она только и хотела, что осыпать Горыныча вниманием, гладить его и играть с ним.