И тут мне уже хотелось дать по голове самой себе за то, что я потратила столько энергии, сил и слёз на то, чтобы это понять.

Воистину говорят, что со стороны всегда виднее.

Вот и сейчас я будто со стороны своего детского мышления разобрала несколько собственных воспоминаний о том, что говорил мне Гриша и как себя вёл, и будто разум прояснился.

Кажется, мне впору пожалеть его невесту, что согласилась на это замужество. Вот сюрприз ей будет, когда она поймет, с кем связалась.

Но мы подлетали уже к тем самым пяти дворам, и я решила настроиться на очередную «работу» и выкинуть ненужные мысли из головы.

И правда, других дел полно.

Так как дворы находились между деревьями и дорога была довольно узкой, чтобы на неё приземляться и не поранить крылья, драконам пришлось садиться подальше от «деревеньки», на расчищенную поляну. И то они делали это по очереди и, сразу же обратившись, отбегали в сторону, чтобы не мешать брату.

Здесь было нечто вроде самой дальней заставы, и люди тут постоянно не жили, поэтому сады-огороды не распахивали.

Насколько помню, брат говорил, что «пограничники» менялись раз в месяц, заодно с собой и привозили на этот месяц достаточно провианта, чтобы выжить. Иногда ловили в местной реке рыбу на жарёху, ставили силки и собирали ягоду в лесу да грибы, когда был сезон. А для лошадей привозили сено.

Эти ребята должны были заниматься тем, чтобы патрулировать территорию. И в случае какой-то проблемы отправлять специальных птиц, типа голубей (которых они здесь выращивали), с сообщением в Телятево, чтобы предупредить о происходящем.

Знаю, что они патрулировали довольно обширную территорию по три-четыре человека. И уходили с ночёвкой на несколько дней, чтобы успеть обойти как можно больше владений и проверить, не потревожил ли кто границу.

Таких небольших «застав» было еще четыре. И надо бы долететь до них, желательно сегодня. Будет нехорошо, если я учту всё, а про них забуду.

Когда мои драконы превратились в людей, мы потихоньку пошли через лес к заставе.

И когда дворы начали уже виднеться сквозь деревья, я скорее почувствовала, чем заметила, что что-то не так.

Драконы же среагировали быстрее меня и все трое враз зарычали.

Меня подхватил на руки Шардис, который постоянно держался рядом, а Иф с Сагвесом отправились на разведку. При этом Сагвес прижал палец к губам, чтобы я пока ничего не говорила.

Поэтому пришлось проглотить все вопросы и просто ждать, чего же там драконы заметили такого опасного.

Вернулись они через несколько минут – и оба мрачные.

– Что? – одними губами спросила я, а Сагвес, печально вздохнув, начал говорить уже в полный голос:

– Похоже, эти воины стали жертвами нападающих. Там нет живых. Никого.

– Как, когда? – оторопело спросила я.

– Помнишь, мы говорили, что на Телятево произошло нападение, пока город спал? – сказал мне Иф.

– Да, – кивнула я.

– Так вот, видимо, эти ребята стали первыми жертвами нападающих, и они тоже почему-то уснули. Их убивали в постелях. А караульных прямо на посту, и так как следов сопротивления я не увидел, то понятно, что они тоже спали, – пояснил мне дракон.

– Ужас, – покачала я головой, чувствуя озноб и страх, а еще сожаление, что люди погибли, а детская версия меня вообще забилась в небывалой истерике.

И не успела я и слова сказать, как потеряла сознание.

Очнулась же, лежа на руках Сагвеса, который растирал мне лицо холодным снегом, другие же два дракона стояли рядом и смотрели на меня с тревогой.

– Алёна? Что случилось?

– Я просто напугалась, – ответила я через силу, хотя на самом деле не понимала сумбурных эмоций своей второй половины.

Вроде бы и испуг, но что-то еще. Странное, как будто… нет, не могла я понять. Она закрылась и полностью спряталась от меня. Как будто дверь с размаху захлопнула.

Но мне хотя бы чуть легче стало. Потому что такой бурный эмоциональный поток воспринимать было слишком тяжело.

– Давайте слетаем в остальные селения? – спросила я драконов, немного отдышавшись и заодно надеясь, что хотя бы там люди живы.

– Уверена, что у тебя будут на это силы? – спросил меня Шардис, смотря на меня со скепсисом.

– Да, – без сомнений кивнула я.

Хотя уверенности не было, было почему-то ужасно страшно увидеть и там мертвых людей…

Ведь чисто по-человечески их всех было жаль. Такое вероломное нападение, еще и во сне. Блин, не знала бы наверняка, что это мужчины нападали, решила бы, что так поступила женщина.

И спустя несколько минут мы отправились на следующую ближайшую заставу.

Летели быстро, так как драконы ускорились, и добрались до неё за каких-то пять минут.

Хоть площадка для посадки и имелась в этом селении, но драконы решили сесть подальше. И оставили меня с Шардисом, отправившись на разведку.

А вернулись спустя несколько минут вновь хмурыми.

– Они тоже все мертвы, и тоже их убили во сне, – расстроил меня Иф.

Но не столько меня, сколько мою детскую копию. Мне было печально, я этих людей не знала толком. А вот девочка внутри меня переживала эти новости слишком болезненно. Настолько, что её боль прорывалась даже сквозь ту самую запертую деверь.

– Надо лететь на следующую заставу, – мрачно постановила я.

И третья застав, к сожалению, ничем нас не порадовала.

Я даже потребовала у драконов подняться повыше и полетать вокруг: вдруг кто-то из живых всё же остался, просто превратился в ледяную скульптуру?

И, к сожалению, несколько человек мы нашли, но не в виде скульптур. Они были мертвы, их убили, как и других.

А вот со следующей заставой, что находилась на восточном направлении, нам очень «повезло». Её не тронули нападавшие.

И мне удалось разморозить всех пограничников, которые вели себя как и горожане, словно ничего не случилось.

Лишь поприветствовали меня, сказали спасибо, что сняла проклятие, и продолжили нести службу.

Я попробовала с ними поговорить, но они не смогли ответить ни на один мой вопрос.

Разве что командир заставы дал совет:

– Это надобно всё передать его высочеству Ирону. Я отправлю ему доклад сегодня же птичьей почтой.

То есть моему старшему брату, который до сих пор был ледяной статуей. И именно он занимался в основном всеми пограничниками. И не только ими. Отец готовил его в свои преемники, собирался уже передавать власть да на покой уходить,