Хоук потрепал того по макушке и сел обратно за стол, его желудок жалобно заурчал, несмотря на проглоченные ранее две тарелки с едой.

— Все равно не понимаю, как вы прожили в Тени год без еды, — Авелин помотала головой из стороны в сторону.

— Для нас прошло не больше недели, — ошарашил всех новостью Хоук, а Шепард кивнула в подтверждение. Добавить что-то она не могла, ее рот был набит жареными кабачками, ну, или чем-то, напоминающим их по вкусу.

Реакция окружающих была довольно забавной. Кто-то сидел с открытым ртом, кто-то закидывал пару вопросами, но все без исключения были рады видеть их живыми. Когда пришел Варрик, он не поверил собственным глазам и от удивления аж сел на пол. Но стоило ему подтвердить, что перед ними не демоны, как он со слезами радости на глазах бросился обнимать лучшего друга. Весь вечер он заставлят Хоука и Шепард в подробностях пересказывать историю их «смерти». Звучали шутки и звонкий смех, Орана и Бодан не успевали подносить еду и напитки. Даже неожиданное появление Изабеллы не омрачило этот день. Нет, она не накинулась выдирать патлы Шепард, как обещала, когда получила то письмо с расставанием. Она просто отвесила Хоуку пощечину со словами: «Никто меня не бросает, я ухожу первой, поэтому… мы расстаемся, изменщик!» И пошла напиваться с остальными. На радостях.

Лёжа на кровати в своей комнате, обнимая обнаженное тело возлюбленной и слушая ее мирное дыхание, Хоук был счастлив оказаться дома. Не конкретно в родовом имении, а в кругу друзей. Впервые за последние годы они собрались все вместе. Он смотрел на Шепард и думал, что в такой компании им ни за что не удастся дожить спокойно деньки и мирно умереть в старости, лёжа на этой самой кровати. Завтра Варрик напишет письмо Инквизитору, и только побег на край мира их может спасти. Но покидать друзей, которые все это время думали, что он мертв, и страдали, ему не хотелось. И он решил, что что бы ни случилось, он больше никогда не позволит им пройти через это.

— Я люблю тебя, Шепард, — он решительно поцеловал женщину в его руках, так приятно нарушая ее сон.

— Я тоже тебя люблю, Хоук, — проворчала она с улыбкой на касание его губ.