– Я ничего не поняла. И от этого я чувствую себя глупой, – недовольно пробурчала я, прижимаясь к мужской груди.

– Это потому, что ты рядом со мной. Женщина, когда доверяет своему мужчине, расслабляется. Разумом в том числе. Не переживай, – дракон замолчал, и поцеловал меня в макушку, продолжив совсем другим тоном. – Дрова буду рубить, если меня в свою постель перестанешь пускать. Чтобы выход напряжению дать куда-то.

Несколько мгновений я обдумывала сказанное, а потом фыркнула, словно большая недовольная кошка. Смех зарождался где-то в груди постепенно усиливаясь. Хохотать лежа животом на драконе, было не очень удобно, но я старалась. Стоило только представить, сколько сможет наколоть дров этот красноволосый, стоит ему пару раз отказать в нежности…

– Мы завалим дровами весь город…

– Так может, имеет смысл построить баню? – с улыбкой, поглаживая меня по спине, поинтересовался Рехан. – Будем топить, народ мыть. Хоть будет с пользой. Если ты планируешь держать меня на голодном пайке.

– А вот скажи мне, это не стыдно для дракона, заниматься такими делами? Разве вы не благородной крови? Не упрекнут тебя за такое?

– Ты про бани или про свою мастерскую? Или про то. Чем мой лазоревый друг занимается? Торговлю?

– Я про все. Мне показалось, что в столице вы только веселитесь. Да и если я не ошибаюсь, благородные семи – это все, то связано с управлением страны и с войной.

– Но войны сейчас нет, – словно подталкивая к чему-то, кивнул Рехан.

– Войны нет.

– И что тогда нам делать?

– Издеваешься? Это я спрашиваю, что делать, – поерзав, я легла удобнее, уперевшись подбородком в твердую грудь мужчины, чтобы видеть его лицо

Меня потрепали по волосам. Мягко и нежно. Этот день был очень странным. Я чувствовала себя маленькой, легкой, и свободной. Словно мне было можно все. Строит ошибиться, как дракон все решит.

– Никто не сможет мне сказать ничего в упрек. Это дело ничем не хуже любого другого. Как говорит Владыка, хотите мести улицы – метите. Но делайте это так, чтобы никто не мог вам и слова сказать упрека. Чтобы с уличных луж можно было воду пить. Так что нет, никакого порицания.

Я задумчиво кивнула. Владыка, из слов Рехана, оказывался куда мудрее, чем я думала раньше. Вообще, все происходящее вокруг, те изменения, в центре которых я случайно оказалась, выглядели много значительнее, чем просто попытка восстановить цветное стекло. Словно Шалдар перекраивал саму страну по новым лекалам. Пусть не все выходило хорошо и сразу, но работа шла.

– Но я все же против чтобы ты меня держала вдали от своей постели. Захочешь баню – будет тебе. Но не в ущерб нашему удовольствию, – с напускными диктаторскими нотками добавил Рехан. И игриво щелкнул меня по носу пальцем. – А пока спи.

– Дел по самые уши, – чувствуя, как закрываются глаза, недовольно пробурчала. Нужно было приступать к выплавке второй партии.

– Полчаса тебе беды не сделают. Вряд ли больше проспишь. А работать у печи, когда глаза закрываются, просто опасно. Спи. Все равно пока не выпущу. Я не наобнимался.

В голове, уже не грани сна и яви, мелькнула мысль, что о таком мои малочисленные подруги не рассказывали…

Глава 12

Мне всегда, с самого детства нравилось наблюдать за тем, как этот опасный и многолапый зверь стихии растет и ширится, стоит ему только дать чуть больше еды. Сперва тихий и шипящий, едва живой он со временем становится все сильнее и неукротимее. Прожорливый и опасный этот огонь. Стоит только выбраться из печи, как слопает все, до чего сумеет дотянуться.

Но здесь он был другим. Пламя мерно и уверенно гудело, лизало длинными языками тигли, словно всеми силами пыталось пробраться внутрь чаш. Будто любопытный кот, что ходит вокруг запертой коробки и никак не может скинуть крышку.

– Ну что там? – Рехан остановился за моей спиной, заглядывая в нутро печи. Одна рука дракона скользнула мне на талию, словно мужчина опасался, что я нырну туда, в самый жар. Глупости, конечно, но я невольно отступила на полшага от печи прижимаясь к Рехану сильнее. Щеки уже изрядно подпекало от огня.

– Почему-то у меня колотится сердце. Никак унять не могу, – Я улыбнулась огню. В этот раз все шло как-то иначе. Я чувствовала каждой клеточкой своего тела, что вот-вот, совсем скоро, что-то должно произойти.

– За эти дни ты выплавила больше двадцати пяти вариантов цвета. И все они тебе показались неподходящими. Но при этом ты даже бровью не повела. А сегодня все словно по-другому. Напеваешь себе под нос, что-то бормочешь. И то и дело руками на д тиглями водишь, словно ведьма какая в рогатом головном уборе, – Рехан не упрекал, просто сообщал факты, но у меня от сказанного словно сильнее запылали щеки.

– Я не ведьма.

– Конечно нет. Ты фея огня, – дракон медленно и уверено кивнул, все так же глядя в нутро печи, на танцующее пламя. Большие руки крепче обняли меня за талию, притягивая к жесткому телу. А затем на ухо тихо, с какой-то долей мистического, шепнули: – Так что это вовсе не отменяет волшебства. Скажи мне, что ты видишь в своей печи, фея?

– Мне кажется, что все получится, – словно заворожена огненным танцем и этим голосом, не задумываясь ответила. И тут же поняла, что права. В этот раз все должно выйти как надо.

Сегодня у меня выплавится идеально стекло. Тувенойский синий. И тогда можно будет приступать к сборке. На большом столе, прямо посреди гостиной, словно россыпь солнечных лучей, лежали остальные кусочки витража. За несколько дней я вырезала почти все кусочки остального узора, раскладывая их поверх шаблона. В кладовой, в коробах, лежали рулоны свинцовой проволоки. А рядом, дожидаясь нужного момента, в шкатулке на темном бархате, хранился амулет.

И все, чего нам не хватало сейчас – это жидкое стекло, что спаивалось, плавилось в моей печи.

– Подай щипцы, – шепотом, словно опасалась спугнуть чудо, попросила я дракона. Мне было страшно просто отвести взгляд от одной из керамических чаш. Будто только это удерживало происходящее от провала.

В руку скользнул увесистый