-- Я? Долги? - возмутился Кристиан. - Если ваш капитан не перестанет играть, то этот флагман станет моим.

  -- Что, интересно, вы будете с ним делать? Рыбу ловить? - отвечал Виктор.

  Николь, недоумевая, смотрела на них, гадая, когда они вспомнят о ней.

  -- Зачем же, я не рыбак, - граф не сводил пристального взгляда с соперника. - Не король, конечно, но...

  -- Конечно, - кивнул Виктор, выдерживая его взгляд.

  -- Но, не всем быть королями, - Кристиан сложил руки на груди, сел обратно, глядя на него снизу вверх. - Слава богам, меня эта участь не постигла.

  -- Богов должны благодарить ваши несостоявшиеся подданные, - отвечал король. - Вы их могли с легкостью в карты проиграть.

  -- Если вы так уверены в моей неспособности выиграть, можете убедиться на своем опыте, - граф бросил колоду на бочку.

  -- Предлагаете мне играть с вами? - удивленно вскинув брови, переспросил Виктор.

  -- Если это не заденет вашего достоинства? Но если боитесь проиграть, я не настаиваю, - добавил Кристиан, наигранно улыбаясь.

  -- Считаете, я так наивен, чтоб поддаться на ваши провокации? - поинтересовался Виктор.

  -- Я не знаю, возможно, - граф поднялся. - Сколько вам там лет, вы говорили? Восемнадцать?

  -- Достаточно, чтоб память меня не подводила, как вас, - ответил король, не отступая.

  -- Если бы я мог удержать в памяти все имена и возраст детей, которых встречаю по жизни, - Кристиан подошел вплотную, умудряясь смотреть на собеседника сверху, несмотря на незначительную разницу в их росте.

  -- Главное, чтоб вы помнили имена своих, - Виктор заметил мелькнувший в глазах соперника гнев. Но граф держал себя в руках.

  -- Ваше Величество, граф, - к ним подошел Гордон. Он видел, что мужчины стоят слишком близко и говорят слишком тихо, чтоб счесть это простой беседой на отвлеченные темы.

  -- Князь, - Виктор отступил.

  -- Ну что? Решили, как убить Врага? - спросил у друга Кристиан.

  Оба мужчины поняли, что Николь уже давно нет рядом, но не подали вида, одарив друг друга презрительным взглядом.

  Холоу.

  Четвертый весенний месяц.

  Во дворце все уже знали о том, что страна официально вступила в войну на стороне Вандершира. Часть войск была оставлена для охраны столицы, поскольку Эрик до конца никогда не доверял союзнику.

  Виктория получила письмо от мужа вместе с остальными распоряжениями и сообщениями короля. Конечно, Эрик проверил его, чтоб сын не выболтал лишнего, поэтому послание было сухим и сдержанным. Виктория вздохнула, прочитав его и, сложив в несколько раз, спрятала за манжету.

  -- Плохие новости? - спросила Эвлин, заметив ее печальный взгляд.

  -- Нет, все хорошо, - принцесса улыбнулась девушке.

  Дети играли у камина новыми игрушками, купленными доброй госпожой. Бенедикт и Вероника что-то увлеченно читали, сидя у окна.

  -- Откуда вы взяли книгу? - спросила Виктория.

  -- В комнате, в башне, - ответила девочка, оторвавшись от чтения.

  -- В башне? - принцесса жестом попросила показать ее. Бенедикт поднял тяжелый том и приблизился.

  -- Вы знаете, что в Холоу не печатают книг уже почти сто лет? - сказала принцесса, взглянув на плотный переплет из черной кожи. - Это, должно быть, старая книга, принадлежавшая кому-то из древних королей.

  -- Это история войн Холоу, - ответил Бенедикт. - Мы только начали.

  -- Тут история о белом городе и первой войне, - добавила Вероника.

  Принцесса перелистала несколько пожелтевших хрупких листов и прочла заглавие первой истории "Перерождение Лоакинора".

  -- Единый Бог, откуда тут эта книга? - прошептала она. - Если кто-нибудь из прислуги увидит ее, если архиепископ увидит...

  Она побледнела и выпустила книгу из рук. Бенедикт закрыл ее и спрятал в сумку, перекинутую через плечо.

  -- Никто не увидит, не бойтесь, - он взял девушку за руку и улыбнулся. - Не бойтесь архиепископа. Он не тронет нас.

  -- Он ужасный человек, - Виктория немного успокоилась, попав под влияние Бенедикта. - Я знаю о нем такие вещи.

  -- Никто из присутствующих не скажет о книге, - Бенедикт оглядел всех.

  Эвлин улыбнулась, кивнув. Дети даже не заметили, что идет оживленный разговор. Куклы интересовали их куда больше.

  -- Нас никто не видел в башне, а комнату княжич запер, - добавила Вероника.

  -- Я хочу посмотреть на эту комнату, - принцесса поднялась, придерживая живот.

  -- Сейчас много слуг, лучше ночью, - предложил Бенедикт.

  -- Ночью? - Эвлин покачала головой недоверчиво. - Не думаю, что княгиня одобрит эту идею.

  -- В Стоунхолде темнеет очень рано, - улыбнувшись, ответила ей Виктория. - После ужина прислуга уходит в свое крыло.

  -- Я не смогу пойти, - вздохнула Вероника. - Дядя следит за нами.

  -- Он все еще пишет свои письма? - поинтересовалась принцесса.

  -- Да, но ответа еще ни разу не получил, - девочка и не догадывалась, с кем ее опекун ведет переписку.

  -- В тот день, когда он получит ответ, наша спокойная жизнь окончится, - заметил Бенедикт, помрачнев.

  -- Разве тебе известно, кому он пишет? - спросила Вероника.

  -- У меня есть некоторые соображения, - княжич не стал делиться ими, сменив тему.

  После ужина, как и договорились, принцесса и Бенедикт встретились в коридоре возле входа в башню. Эвлин сопровождала княжича, получив разрешение госпожи.

  Поднявшись по лестнице в полной темноте, они вышли в верхние покои. Бенедикт шел впереди, прекрасно ориентируясь в темноте. Виктория держала его за руку, полностью доверившись его чутью. Эвлин следовала за ними, опираясь о стену. Возле нужной комнаты они остановились. Бенедикт приложил ладонь к двери, и она вновь вспыхнула холодным голубым светом.

  -- Входите, - сказал он, открыв ее, и когда дамы попали внутрь, прикрыл и вновь запер.

  -- Что это за комната? - спросил он.

  На кончиках пальцев княжича загорались маленькие искры и взлетали в воздух, освещая комнату лучше свечей.

  -- Бенедикт, когда ты успел этому научиться? - изумленно спросила Эвлин, наблюдая, как крохотные огоньки наполняют комнату, кружась в воздухе.

  -- Я не учился, - ответил парень, отряхнув ладонь и спрятав руки в карманы. Глаза его озорно сверкнули.

  -- Вы что не знаете, кто его отец? - Викторию нисколько не удивляли таланты Бенедикта.