— Нет, — задумчиво протянул Дин. — Но я разбил вазу, стер воздушные чары в камине и разрушил несколько башенок на дворце, когда улетал, — наконец признался он, загибая еще немного пухлые детские пальчики. — Я очень сильно испугался за вазу. Она из Солнечного царства. Подарок царя! — Он многозначительно вскинул руки кверху, вдруг снова покосился в сторону двери, в мою сторону, одним словом, и заговорщически прошептал: — Мама велела не играть рядом с ней. А у меня вдруг все зачесалось…

— И чешуя выступила? — кивнул Файрон со знанием дела. — Захотелось дорогую вещицу утащить и спрятать.

— Ага.

— Твоя мама не злится.

— Откуда знаешь? — Мальчик удивленно округлил глаза.

— Мы недавно виделись, — будто между делом обронил Файрон.

— Ты обещал, что я не скоро вернусь домой!

— Я тоже испугался, — с серьезным видом признался Файрон. — Даже могучие звери могут бояться за своих любимых. Я представил, если бы потерялся мой собственный драконенок… или Ася. Понимаешь? Тогда я обернулся драконом и полетел! А очнулся уже в столице.

Дин кивнул и спросил:

— И что теперь?

— Пойдем будить Асю, — пожал плечами Файрон. — «Солнце и Луна» готовится к королевскому приему.

— На-на-на-на, — напел Дин на тот самый мотив, который я принесла из своего мира… — На пороге кухни спит она!..

Упс!

Глава 31

Салфетки с эмблемой

Я встрепенулась и отпрянула от кухонной двери.

Лина хихикнула:

— Молодец, подруга. За тобой такой дракон летает! — и умчалась в уборную.

А я в растерянности пробралась коридором в торговый зал, загремела ставнями, будто давно здесь чем-то занята и жду покупателей, хоть и знала, что спалилась по полной. Окна не спасали от стыда, а потому я открыла входную дверь и выбралась на крыльцо. Свежий утренний воздух остудил пылающие щеки и горящие уши.

И только тогда я перевела дыхание и порадовалась, как все на самом деле здорово сложилось.

Вот это Файрон молодец, провернул такой серьезный и продуманный до мельчайших деталей разговор! Он ведь убедил Дина вернуться домой!

Сердце затопило теплом. А разум снова вернулся к нашей последней беседе с герцогом. И я поймала себя на мысли, что уже подзабыла, на что собиралась дуться.

Что герцог разглядел во мне иномирянку? Или что принял меня такой, какая я есть и не стал наказывать за изобретательность?

Я поднялась на террасу, чтобы войти в кухню с другой стороны и ничем не выдать, что подслушала сокровенные мужские тайны. Наплевать, что все знали обратное. Вот только в любимом открытом зале обнаружилось много нового.

Около перил ровными рядами стояли добротные дубовые столы с крепкими лавками. Дерево выглядело мореным и ужасно дорогим — ни сучка, ни заусенчика. Мои импровизированные столики из «чего под руку попало» будто испарились.

Неужто драконище сжег? Как так-то?

— Что это? — в пустоту спросила я. — И когда успел?

— Не отказывайтесь, Ася. — Из кухни показался герцог Файрон.

Статный, сильный, он замер в дверном проеме со сложенными на груди руками и улыбнулся. От его уверенного взгляда у меня снова ослабли ноги. А от приятной улыбки в груди разлилось тепло, пряным медом обволокло каждый уголок тела, аж пальцы закололо, и пробралось в самую душу. Я вздрогнула и уютно завозилась, размяла плечи, размещая новое, невероятно приятное чувство внутри себя: сладкое и теплое, словно гладкий драконий камень.

— Это все лишнее, — обронила я, проводя ладонью по бархатистой дубовой столешнице. — Не хочу ввязываться в очередные долги.

А у самой из головы не выходили слова герцога о женитьбе. Он ведь говорил серьезно? Или насочинял, чтобы всеми правдами и неправдами вернуть Дина домой? Я бы не обиделась, даже если так. Ведь ребенку действительно лучше в любящей семье.

— Не пристало королю Подлунных земель обедать за бочкой для солений, — пожал могучими плечами Файрон. — Могу, конечно, вернуть все, как было. Но не советую.

У меня точно перекосило лицо, потому что я ощутила, как на затылке зашевелились волосы, и передняя прядь попала в глаз. Я дунула на нее и попыталась все-таки сосредоточиться на делах насущных.

Про королевский прием герцог все-таки не пошутил?

— То есть, когда? — выдала я продолжение собственных мыслей. — Не сегодня же?

— В полдень, — огорошил Файрон.

— Салфетки! — встрепенулась я. — Надо срочно довышивать!

Бросившись в дом, я тут же собиралась заняться рукоделием, позабыв и о готовке, и торговом зале. Главное, чтобы королевская семья заметила, что у меня тут все серьезно. И фирменный логотип, и стиль, ну и блюдо, конечно, не обычное, а иномирное.

Файрон поймал меня в дверях кухни, развернул за плечи к себе лицом и уставился в глаза. Его чайные радужки засветились желтизной, словно внутри распустилась мимоза. Круглый зрачок вытянулся, заострился, выдавая в мужчине хищника.

— Подожди, — отчего-то охрипшим голосом велел он и ошарашил: — Я соскучился, Ас-с-ся.

— А у нас тут была полная запара, — немного нервно призналась я, отерла лоб, будто только что бегала в мыле между столиков и разносила заказы. И неосознанно облизала пересохшие губы. — В смысле, полная посадка.

Хотела намекнуть герцогу, что мне-то тут скучать было некогда. Это у него дни в пути были одинокими, похожими один на другой и скучными. Зато было время придумать красивую сказку для Дина.

Но Файрон был настроен серьезно. Он вдруг склонился ко мне и прижался губами к моему приоткрывшемуся от удивления рту. Нежно, но настойчиво. Он решительно положил одну ладонь мне на затылок, второй продолжая придерживать за плечо, и собирался углубить поцелуй.

Внутри будто вспыхнули искорки, разбежались по телу, как пузырьки в газировке. Даже голова закружилась, как сделалось приятно.

Но я отпрянула, не смея таять, превращаясь в разнеженную барышню. И боясь по-настоящему насладиться лаской сильного привлекательного мужчины. Мы ведь так и не поговорили. Он ничего не знал обо мне настоящей, только догадался, что я из другого мира. Вдруг его отпугнет возраст моей души или воспоминания о сыне?

Все верно, звезда моя! Некогда нам шуры-муры разводить!

Но Файрон не дал мне сбежать, быстро убрал руку с моего плеча и ловко удержал меня за талию. Крепко и одновременно бережно.

— Ты не понимаешь, Файрон, — заполошно начала я.