Краем глаза Эйми уловила какое-то движение, когда два детёныша, один фиолетовый, другой мерцающий бледно-зелёный, бросились на неё. Она взмахнула рукой, забыв, что уронила щит. В панике она крепко зажмурилась, поморщившись, ожидая почувствовать, как зубы вонзаются в её плоть.

Её детёныш спас её.

Он прыгнул между ней и нападавшими, встал на задние лапы и заревел, нанося удары когтистой передней лапой. Глаза Эйми в шоке распахнулись. По морде фиолетового детёныша текла кровь, а из открытой раны виднелась белая челюстная кость. Бледно-зелёный в знак покорности отступил, царапая живот о скалу.

Эйми оправилась от шока и воспользовалась моментом. Она шагнула вперёд, протянула руку через спину своего детёныша и ловко надела ему на голову намордник. Детёныш зарычал и повернулся к ней мордой, когда Эйми туго натянула намордник. Их связь установилась, но, очевидно, нужно было время, чтобы завоевать доверие. С кожаных ремешков намордника свисал шнур, и, прежде чем у Эйми сдали нервы, она схватила его, дёрнула голову дракона к себе и сунула таблетку лиллибела в рот. Горячая слюна покрыла её пальцы, когда она запрокинула голову детёныша назад, заставляя его сглотнуть. Эйми смотрела в один жёлтый глаз и ждала. Она чувствовала, как их связь ослабевает — не исчезает, а уходит на задний план, как шум в соседней комнате после того, как кто-то закрыл дверь.

Детёныш обмяк, и Эйми осторожно опустила её на землю. Она вытерла скользкие руки о штаны. Недоверие, благоговение и гордость переполняли её.

Затем эйфорию нарушил крик.

Эйми сразу же посмотрела на Хайетту, но та уже дала таблетку тёмно-синему детёнышу и стояла, гордая и защищающая её. У неё всё ещё был щит, хотя он свисал с руки, а из укуса на плече медленно сочилась кровь.

Ещё один крик эхом разнесся по лощине, и Эйми поняла, что это Натин.

Девушка лежала на каменистой земле, прикрывая своим телом дракона. Она яростно пинала бледно-зелёного детёныша. Разорванная ткань и плоть свидетельствовали о том, что детёныш пытался схватить её за ногу. Натин ударила детёныша ногой прямо по голове, и тот отшатнулся, но его тут же сменил синий. Он рванулся вперёд и вонзил зубы в кожаный ботинок Натин. Она снова закричала. Детёныш резко дёрнул головой в сторону, и с неё сорвали ботинок. На носке появились кровавые полосы. Растерянный дракон обглодал ботинок, слизывая кровь с кожи. Натин повезло, что у неокрепшей челюсти детёныша хватило сил только на то, чтобы стащить ботинок. Взрослый дракон оторвал бы ей ногу.

— Дуй в рог, Натин! — крикнула Эйми.

Натин слабо брыкалась, когда бледно-зелёный детёныш вернулся к ней.

— Хайетта, мы должны… — начала Эйми, поворачиваясь к другой девушке, но как только она это сделала, раненый фиолетовый детёныш бросился на Хайетту. Она увернулась от взмаха крыльев и оттолкнула его щитом. Но детёныш зарычал и бросился в атаку, и кровоточащее плечо Хайетты манило его к ней.

Натин снова закричала, её пронзительные вопли эхом отразились от скал. На мгновение Эйми заколебалась. Все эти годы она мечтала, чтобы её обидчики умерли и оставили её в покое. Теперь у неё был шанс отойти в сторону и посмотреть, как детёныши убивают Натин. Она могла бы начать свою жизнь Всадницы без насмешек Натин, без того, чтобы её заставляли сомневаться в собственной значимости.

Но затем Натин подняла глаза, и Эйми была потрясена тем, что в них увидела. Нахальная хулиганка, излучавшая уверенность, исчезла. Вместо неё на неё смотрела испуганная девушка с окровавленным лицом и сломанным носом. Эйми увидела себя в этой девушке, избитую и окровавленную, боящуюся, что на этот раз хулиганы убьют её, и желающую, чтобы кто-нибудь пришёл и спас её.

— Оставайся там, я вернусь, обещаю, — сказала она своему бессознательному дракону.

Она подхватила свой брошенный щит и побежала по каменистой земле. Она использовала инерцию, налетев на бледно-зелёного детёныша как раз в тот момент, когда он прыгнул на Натин. Её скорость сбила детёныша с ног, и она упала вместе с ним. Её щит обрушился ему на грудь, и Эйми отчетливо услышала треск сломанной передней лапы. Дракон закричал от боли и попытался броситься на Эйми, но она схватила камень, разбила ему морду и вскочила на ноги.

Она развернулась на носках и пнула голубого детёныша в голову, когда он направился обратно к Натин. Затем она опустилась на колени рядом с девушкой.

— Дай мне рог, Натин. Мне нужно протрубить в него сейчас же, иначе этот детёныш съест тебя. Затем он съест меня.

Но Натин исчезла, панический страх сковал её в глубине души. Из порезов на ноге текла кровь, и Эйми поскользнулась на ней, когда подошла ближе. Если они не уберутся отсюда в ближайшее время, Натин умрёт от потери крови, так как энергия её искры иссякнет.

Натин зашипела, когда Эйми склонилась над ней и прижала к себе потерявшего сознание дракона. Она перекинула серебряный рог через плечо и грудь, так что теперь он был зажат между её телом и оранжевой чешуёй её потерявшего сознание детёныша. Эйми просунула пальцы вниз, пытаясь высвободить его.

— Убирайся, уродка, — выплюнула Натин, и в её глазах снова вспыхнул гнев.

— О, заткнись, Натин! Мне нужен рог.

Она снова потянулась вперёд и на этот раз сильно ударила Натин по лицу. Из её сломанного носа хлынула свежая кровь. Она закричала и покатилась, отчего рог выскользнул у неё из-под груди. Эйми схватила его, прижала мундштук к губам и дула, пока лёгкие не опустели. Звук громко разносился над пустотой. Потянулись долгие мгновения.

Синие и фиолетовые детёныши начали окружать потерявшего сознание и беззащитного дракона Эйми. Они придвинулись ближе, принюхиваясь. Один из них толкнул дракончика мордой. Лиррия говорила им, что до тех пор, пока дракон не связан узами, он остаётся диким существом, и всё становится его добычей, даже другой дракон.

— Нет! — закричала Эйми. Мысль о том, что она потеряет своего дракона, была такой же ужасающей и болезненной, как мысль о потере конечности.

Она вскочила на ноги как раз в тот момент, когда