Девушка замешкалась, и я поняла, что нет. Не в порядке. Совсем не в порядке. Я прикрыла глаза, пытаясь справиться с чувствами, что закололи в груди. Я почти не знала волчьих невест, с некоторыми даже парой слов не успела перекинуться, тем не менее мне было больно от этой потери. Столько прекрасных загубленных душ по вине генерала. Выступившая слеза собралась в уголке глаза, пощипывая солью, и потекла по щеке. Я сложила пальцы треугольником, чтобы помолиться за них, но почувствовала, как Рина перехватила меня за запястье. Тогда я распахнула глаза, и меня тут же обожгло злым взглядом Теодрика.

Ему претит человеческая религия? Или почему он смотрит на меня зверем?

Впрочем, альфа не спешил объяснять мотивов собственной ярости, просто подошел к нам, а второй, которого он назвал Дагольфом, подошел следом. Теодрик встал за моей спиной, а Дагольф остановился рядом с Риной. Он же первым и нарушил повисшую тишину:

— Я передал ему твои слова, Рина. Как и твои условия.

— Я приведу вас к генералу, — кивнула девушка, — а вы сохраните мне жизнь и отпустите.

— Если это не ловушка. — Сейчас я не могла видеть лицо Теодрика, но я чувствовала его силу, струящуюся по моей спине какой-то невидимой лаской, будто обволакивающей все мое тело. Странно, в шатре она ощущалась мной иначе. Как нечто пугающее и давящее. Теперь она меня словно согревала. Еще более странным было не чувствовать давление силы Дагольфа. Я прекрасно помнила, как задыхалась от этой мощи в главном зале монастыря. Сейчас же он ощущался мной будто человек. Давил взглядом, властным статусом альфы альянса, но не более того.

— Если это ловушка, — Рина явно была не из робких, потому что смело выдержала взгляд Теодрика, — то вы меня просто убьете. Как всех остальных.

По коже прошел мороз, я глубоко вздохнула, но лить слезы не стала. Может быть, потом, а сейчас надо разобраться с генералом. Если Рина действительно знает убежище Дорсана, это может ее спасти. И уничтожить генерала и всю человеческую армию. Если на генерала мне было наплевать, то на остальных людей нет. Что будет с ними? И что будет с Риной? Насколько вообще можно доверять альянсу?

— Идет, — легко согласился Теодрик. Слишком легко. Хотя неудивительно, если вспомнить его ненависть к Дорсану. — Я убиваю генерала и освобождаю тебя.

— Поклянись! — выпалила Рина. — Я должна обезопасить себя.

Я не знала, что это за колдовство такое, но от следующих слов Теодрика по моей коже прокатились толпы мурашек, меня всю будто окутало его силой:

— Клянусь честью альфы, что отпущу тебе на свободу.

— И Еву, — добавила Рина, сильно, до боли, сжав мою руку.

Мурашки на коже сменились огнем, теперь меня словно всю опалило, потому что глаза Теодрика окрасились желтым, а сам он оскалился, как настоящий зверь.

— Нет, — рыкнул коротко. — Только одну из вас.

— Я согласна, — не задумываясь, выпалила Рина. — Пусть будет только Ева.

В другой раз я бы восхитилась смелостью девушки, но сейчас искренне испугалась за ее жизнь. Казалось, с чего бы? Мы совершенно не знакомы. Тем не менее я не смогла остаться равнодушной к той, что таким странным образом пытается меня спасти. Меня интересовал лишь один вопрос, который я не могла задать. По крайней мере, когда на нас смотрят две пары волчьих глаз. А вот альфа Теодрик мог все.

— Почему? — поинтересовался он. Сила альфа вибрировала в нем, я чувствовала ее как себя. — Только что ты тряслась за собственную жизнь.

На этот раз Рина опустила глаза в пол, как нас учили общению с вервольфами альянса.

— До сих пор трясусь, альфа, можешь не сомневаться. Но я также не хочу, чтобы вы убили Еву.

Она не видела лица Теодрика, а вот я смотрела на него неотрывно. И по лицу альфы после слов Рины пробежала тень. Будто его возмутила сама вероятность моей гибели. Еще бы не возмутила! Он же не успел наиграться!

— Я не собираюсь ее убивать, — объяснил Теодрик, — но свободу получит лишь одна из вас, и я сам выберу, которая. — Взмахом ладони он пресек попытку Рины спорить дальше. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыла. — Это мое последнее слово.

Рина кивнула, а мне осталось только принять то, что Теодрик меня добровольно не отпустит. Но принять — не значит смириться! Кажется, у меня даже появилась союзница, а вместе с ней, возможно, и шанс выбраться из этих паучьих сетей, в которых я застряла.

— После обеда расскажешь, где Дорсан, — вклинился в разговор молчавший до этого времени альфа Дагольф.

— Покажу, — поправила его Рина. — Но до того места пара дней пути.

— Это не проблема.

На обед оказались жареные на костре кроличьи тушки и свежая зелень. Мне не очень хотелось есть: до сих пор слегка тошнило после того удара, а еще меня жутко беспокоило присутствие второго альфы. Дагольф не смотрел на меня в упор, но я все равно то и дело чувствовала его взгляды. Которые мне очень-очень не нравились. Я и одному альфе не доверяла, а второму — тем более. Аппетиту это не способствовало.

Теодрика мои желания не волновали, он пригрозил, что сам меня накормит, если стану мешкать. После этого захотелось бросить в него кроликом. Защитило его только привитое мне с детства уважение к пище насущной — бросаться «хлебом» если не тяжкий грех, то настоящее преступление, и присутствие Рины. Мне не хотелось показаться неблагодарной перед женщиной, что хотя бы попыталась меня спасти. Правда, на язык просились сотни не самых лестных слов в ответ на угрозы альфы. Я опять же сдержалась благодаря ее присутствию.

После обеда мы выдвинулись в путь. Дагольф и Рина приехали на лошади, поэтому вервольфы усадили нас на прекрасное белое животное, а сами обратились в зверей. Путешествовать так было в разы удобнее, чем пешком, поэтому я даже обрадовалась. Точнее, обрадовалась бы, если бы не цель нашего путешествия. Меньше всего на свете мне хотелось видеть генерала и Лиама. Если, конечно, мы действительно собирались ехать к ним.

— Рина, ты правда знаешь про тайное убежище Дорсана?

Вервольфы потерялись за деревьями, и я поняла, что не могу не спросить. Она ехала впереди, ведя лошадь, а я крепко цеплялась