Инстинктивно обнимаю его сильнее, прижимаясь к груди. Горячей и твёрдой. Чувствую щекой жар его тела. Ощущаю стук сердца в такт шагов.

Перебираю пальчиками его жёсткие пепельно-серые волосы, пробираюсь сквозь них к мощной напряжённой шее.

И так уютно в кольце его рук. Так тепло и надёжно. И хочется закрыть глаза, не думать ни о чём, довериться.

Стоп.

С этим проблема. Потому что доверие точно не про нас — проносится в голове горькая мысль. Напрягаюсь. Хочется отодвинуться и уйти, да кто бы мне дал?

— Тебе ещё не надоело? — раздаётся над ухом недовольный низкий голос.

— Что именно?

— Всё! — раздражённо кивает в сторону раздевалок, в которых скрылись адепты, ведёт подбородком. — Эта тупая игра слегка подзатянулась, тебе не кажется? Что дальше? Расшибёшь себе голову? Или останешься без глаз, м?

То есть, это опять я во всём виновата? Ну, ладно же!

— Для меня это не игра, мистер Мэрвир, — цежу отстранённо и холодно. Отпускаю его шею, больше не держусь. — Это моя новая жизнь.

— Не беси меня, Лея, — рычит он и вдруг наклоняется вперёд, делая вид, что вот-вот стряхнёт меня с рук.

Я инстинктивно обхватываю его опять, прижимаюсь испуганно, боясь рухнуть вниз.

Быстро понимаю, что то была лишь попытка напугать. Заставить снова обнять его. Сделать так, как он сказал. На самом деле Арран по-прежнему держит меня крепко.

Хотя и смотрит с кипучей злобой. Но не отпустит — я точно знаю это. Перевожу взгляд на его скулы, тронутые серой небритостью с играющими желваками. На его плотно сомкнутые губы, раздувающиеся от злости ноздри.

— Разве не видишь, что здесь небезопасно? — цедит сквозь зубы, глядя вперёд и вдаль, туда, где возвышается замок. — Значит, так. Ты пострадала. Мы едем домой. Когда восстановишься — вернёшься.

— Ха! — вырывается у меня. — Так я и поверила!

— Да что с тобой не так? — рявкает он на меня. — Чего тебе не хватало?

Поначалу я теряюсь, а потом шепчу горячо ему в ответ.

— Всего хватало! Всех! И здесь тоже хватает, представляешь? Мисс Тилли вчера так хватило, что прям… уххх! Ты своего нигде не упустишь, да?

С удивлением замечаю, что выражение лица Аррана сменяется с рассерженного на растерянное. Он непонимающе моргает, морщится и, наконец, выдаёт:

— Ты о чём, мать твою? Что ещё за мисс Тилли? Кто это, вообще?

Хочет опять мне навешать лапши на уши? Так некуда вешать!

— Не надо делать из меня дуру! Я всё знаю! Библиотекарша!

По лицу Аррана пробегает тень, замешательство сменяется удивлением.

— Шарлотта? Она здесь причём?

— Ах, она уже Шарлотта! — шиплю ядовито. — Ну, конечно, могла бы и сама догадаться!

Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Он — недоумённо, я — зло.

К счастью, мы уже внутри замка. Вверх по лестнице, налево знакомой дорогой по затемнённому коридору. Я уже была здесь, правда не в качестве пациентки.

Арран даже не запыхался.

Ногой подпинывает дверь, уверенно входит внутрь вместе со мной на руках. В нос ударяет запах спирта и целебных трав. Мне от него не по себе.

Озираюсь с опаской. Неосознанно сильнее обхватываю шею Аррана.

Ещё одна дверь. Прямоугольное помещение с деревянным столом, заваленном листами пергамента и склянками, и окном в самом конце.

— Мистер Мэрвир? — откуда-то из-за угла выскакивает низенький и пухлый мужчина с седыми усами, я узнаю его, это мистер Вакус, целитель.

— Травма лодыжки, я наложил холод, — сухо сообщает Арран.

— О! Сюда, пожалуйста! — целитель распахивает одну из боковых деревянных дверей.

Арран вносит меня в палату. Маленькая комната с двумя узкими односпальными кроватями у стен, застеленными серыми покрывалами и сиротливо стоящими треугольником подушками в белых наволочках.

У каждой из кроватей по квадратной светло-коричневой тумбочке. Рукомойник слева у стены. Окно с зелёной занавеской.

Осторожно и медленно, будто хрупкую вазу, Арран опускает меня на одну из кроватей, а сам отходит к двери.

Скрещивает руки на груди. Наблюдает за мной мрачно и исподлобья.

Целитель Вакус тут же склоняется над моей бедной ногой. Делает несколько сканирующих диагностических плетений, бормоча себе под нос:

— Первая помощь самая важная, мистер Мэрвир.

— Я знаю, — цедит Арран, недовольно морщится от очевидности прозвучавшего заявления.

— Очень качественное охлаждающее плетение, мистер Мэрвир, — продолжает целитель. — Благодаря ему отёк уже спал и последствия травмы максимально уменьшены. Трещина в кости, определённо. Не перелом. Трещина, да. Погрузим в сон, подлатаем, и будет как новенькая.

— Погрузите в сон? — словно эхо, повторяет Арран, и мне вдруг не нравится его довольная усмешка. Совсем не нравится. — И ей ведь не обязательно быть именно здесь? Домашний режим также уместен?

— Разумеется, мистер Мэрвир.

— Что? — подскакиваю на кровати, пытаюсь сесть. — Нет! Зачем в сон? Я не хочу!

— Спокойно, мисс, — строго останавливает меня целитель. — Не двигайтесь, это чревато! Я сказал, лежите!

Последние слова сказаны на повышенных тонах. Моё лицо вдруг накрывает лимонно-белой вспышкой усыпляющего плетения. Голова становится тяжёлой.

Последнее, что я вижу — пристальный взгляд ярко-синих глаз, смотрящих в самую душу. А потом пространство схлопывается, и я погружаюсь в темноту.

Солнечный свет греет щёку, нагло пробирается под ресницы, заставляя их трепетать. В память врываются недавние события, и я резко открываю глаза. Верчу головой по сторонам, щурюсь от яркого света, заливающего палату.

— Ты что здесь делаешь? — спрашиваю удивлённо у Ларса, развалившегося на соседней кровати.

Дракон лежит на боку, подперев голову согнутой в локте рукой и беззастенчиво меня рассматривает.

— Пришёл навестить, — пожимает плечами.

На Ларсе тёмно-синяя форма адепта. Серебристые волосы разметались по плечам. Солнечный свет раскрашивает их в светло-платиновый, создавая волшебный ореол.

Опускаю голову вниз, осматривая себя. На мне белая хлопковая ночная рубашка под горло с длинными рукавами. Кто-то меня переодевал, пока спала?

Отбрасываю простыню, смотрю на пострадавшую ногу. Шевелю пальчиками. Вращаю стопой в одну сторону, затем в другую. Ни боли, ни отёка — ничего, что бы напоминало о несчастном случае.

И я по-прежнему в Академии. Это радует. Чего не скажешь о наглом драконе на соседней койке.

— Как тебя, вообще, пустили? — поворачиваюсь на бок и отзеркаливаю его позу.

Тоже упираю голову в согнутую в локте руку и отвечаю