я носила на шее, позже отец заказал огранку и инкрустацию в серебряный браслет. Для меня этот браслет был не более, чем приятным подарком от отца, совершенно бесполезным с практикой точки зрения, но окружающие должны считать, что я ничем не отличалась от остальных. Я знала, что люди, способные пользоваться силами напрямую, не редкость. Мы скрывались, чтобы не попасть в поле зрения Инквизиции, объявившей нас еретиками, практикующими запрещенные кровавые ритуалы и получившими силы от сущностей хаоса. За нами велась охота. Я стала раздумывать над тем, сколько из людей, собравшихся здесь, могли быть такими же, как я. Тем временем, Ректор передал слово желавшим рассказать о жизни жертв крушения, отчего все мероприятие стало ещё более тоскливым.

Я почувствовала приближение кого-то сзади из второго зала, где располагался выставка портретов погибших. Туда я не ходила, чтобы не видеть их лица. Я обернулась, готовая снова кивать и слушать, и взбодрилась, увидев Оливию. Она выглядела очень торжественно в тёмно-зеленом платье на округлой женственной фигуре, светлые кудри собраны в высокую прическу, подчеркивающую изящество мягких линий ее шеи и плеч. Моя мягкая, улыбчивая хохотушка.

— Анна, как здорово, что мы тебя нашли! — воскликнула она и крепко обняла меня. — Я уже начала думать, что ты не появишься или что ты незаметно ускользнула.

— Признаться честно, я обдумываю такой план, — улыбнулась я. Встреча с Оливией меня порадовала, хотя ранее и постаралась оборвать все связи. Оливия понимала меня, не обвиняла и не навязывала общение.

— Анна Демаре, позвольте представить Вам моего спутника, — начала Оливия в шутливо-официальной манере, указывая на мужчину, стоящего позади неё, — офицер Александр Кирон.

Я только теперь внимательно взглянула на сопровождавшего Оливию мужчину в парадной форме офицера Инквизиции. Существует мнение, что при наличии камня силы практически невозможно понять, что человек не пользуется им по назначению, но мне также было известно, что у Инквизиции есть свои методы дознания, не всегда общеизвестные и законные.

Я вежливо склонила голову в приветствии. Офицер Кирон поклонился чуть ниже, как того требовал этикет.

— Примите мои соболезнования по поводу Вашей утраты, — произнес он.

— Благодарю, — ответила я, отметив, что тяжёлый взгляд мужчины не выражал никакого сочувствия.

— Анна, Александр и я собираемся объявить о нашей помолвке в конце месяца. Надеюсь, ты будешь присутствовать при этом очень важном для меня событии.

Я не успела отпить из бокала, иначе я бы точно поперхнулась.

— Помолвке? — повторила я в недоумении. — А давно вы знаете друг друга?

Сказав это, я поняла, что вопрос прозвучал не очень тактично. Я бросила беглый взгляд на офицера, тот выглядел абсолютно бесстрастным.

— Я хотела сказать, что это очень неожиданно, — поспешила добавить я. — Очень рада за вас, поздравляю.

Я знала Оливию много лет и могла сказать, что она была доброй и доверчивой, но не легкомысленной. Отстранившись от общения с ней я могла многое упустить, но мне с трудом верилось, что за те три месяца, что мы не общались, Оливия нашла любовь всей своей жизни, ведь только за такого мужчину она намеревалась выйти замуж. Я ощущала смутную тревогу от этой новости. Оливия обожала романы о любви и грустные песни, к ней в очередь выстраивались светские щёголи, чтобы пригласить на свидание. Она была хороша собой и прекрасно воспитана, к тому же состояние её родителей обеспечивало ей солидное приданое, чтобы выбирать кавалеров из высших слоев общества. Почему она оказалась в обществе этого инквизитора? Я ещё раз с любопытством взглянула на офицера Кирона: он явно был старше Оливии, в уголках глаз уже залегли морщины, высокие скулы, прямой нос, бледные глаза. С достаточно мужественными чертами контрастировали чувственные губы и почти романтические завитки светлых локонов. Держался он статно, как и положено военному.

— Анна, ты уже видела выставку портретов? — поинтересовалась Оливия.

— Нет, я не готова смотреть на их лица.

Оливия понимающе кивнула. После секунды неловкого молчания, она предложила перейти в главный зал, где все еще звучали речи друзей и родственников погибших.

Отец тесно сотрудничал с Инквизицией, поэтому на мероприятии присутствовало много е представителей. Стоило нам вернуться в толпу гостей, ко мне сразу устремились пожилые командиры, чтобы отдать дань уважения супругам Демаре. Я каждый раз напрягалась, когда подобные люди приближались ко мне. Оливия со своим спутником не отходили далеко и несколько раз спасали от нудных разговоров со старыми профессорами. Оливия рассказывала, о том, что произошло за время моего отсутствия городе, кто из наших знакомых, чем занимался и как много скучных вечеринок я пропустила. Через полчаса такого непрерывного общения мне стало сложно удерживать внимание на разговоре, я решила, что пора бы удалиться.

— Думаю, я выказала достаточно внимания, — изрекла я. — Пойду найду Ректора и попрощаюсь.

— Да, нам тоже пора, — радостно согласилась Оливия.

Я вздохнула. Я хотела остаться одна.

Ректор Бирнисон как раз беседовал с пожилой парой у самого выхода. Я направилась к нему, дождалась, когда разговор закончится и пара отойдет.

— Ректор Бирнисон, я очень благодарна Вам за такой прекрасный вечер, — соврала я, подводя к прощанию.

— Это была честь для меня, — улыбнулся старик.

— Мне пора уходить, — я постаралась изобразить грусть.

— Анна, раз уж вы спешите, позвольте мне сразу перейти к делу.

Я напряглась: так приятные разговоры начинались редко.

— Я хочу предложить вам остаться в Академии и взять на себя обязанности вашей матушки.

Бирнисон застал меня врасплох этим предложением.

— Мне очень приятно, что вы так высоко цените мои навыки, но, боюсь, я вынуждена отказать.

Бирнисон понимающе улыбнулся, немного помолчал и сказал:

— Это, должно быть, очень бестактно с моей стороны предлагать вам вернуться так скоро после всего, что произошло.

Я сказала бы, что вернуться — не самое подходящее слово. Я не была причастна к Академии в той же мере, что мои родители, и сбежала оттуда сразу же после окончания обучения. Мне не были интересны ни научные изыскания, ни политические интриги.

— Если все же надумаете вновь посетить родные стены, сообщите мне, — добродушно продолжил старик.

— Конечно.

— Что же, приятно было Вас видеть. До встречи.

Оливия и офицер Кирон также попрощались с ректором. Мы покинули торжественное мероприятие и молча шли по коридорам к выходу. На улице уже стемнело, воздух стал прохладным и свежим. Я намеревалась взять экипаж, чтобы добраться