Она ведь не знает, что мышка в карете не оставалась. Она летала. И, скорее всего, охотилась, потому что голодной совершенно не выглядела.

Ничего не ответив Лане, продолжаю гладить мышку.

Я не знаю в руках у меня мышка-девочка или мальчик, но склоняюсь что всё-таки девочка. Почему? Не отвечу. Просто так чувствую.

Под мерный стук колес в этот раз мне удается задремать. Дорога на этом отрезке пути ровнее, и карету меньше трясёт, может, в этом и кроется причина моего куда лучшего, чем вчера, самочувствия.

До королевского дворца мы добираемся, когда уже начинает темнеть. Спрятав мышонка в карман платья, приняв руку подоспевшего слуги, выхожу из кареты.

Открывшийся вид поражает своим масштабом и красотой. Под впечатлением от дворца я замираю на месте и с восторгом осматриваюсь. Никогда не видела такого великолепия.

Территория, на которой расположен дворец, могла бы разместить целый город с населением не меньше ста тысяч. А то и больше, если хорошенько утрамбоваться, без лишнего шика.

– Следуйте за мной, леди Ариелла, я отведу вас в подготовленные для вас покои, – передо мной появляется опрятно одетая служанка и, поклонившись, просит идти за ней.

Пока слуги ведут нас во дворец, я успеваю по пути заметить несколько добротных построек непонятного назначения. Часовню или небольшой храм, точно понять невозможно: слишком далеко от меня он находится. Пруд, фонтан с фигурой полуобнаженной девушки, чье лицо запрокинуто к небу, а руки согнуты перед собой с соединенными ладонями, образующими чашу, из которой с тихим журчанием стекает вода. И еще я отмечаю множество, не менее пяти, разбросанных по огромной территории сада резных беседок.

Внутри замок выглядит еще шикарнее, чем снаружи. И больше. Одни только потолки, уходящие высоко к небу, чего стоят. Голова может закружиться, если долго их рассматривать.

Картины в золотых рамах, украшающие стены, также притягивают мой взгляд. Как и различная лепнина, встречающаяся весь путь до гостевого крыла.

Очень хочется замедлиться, чтобы рассмотреть все получше, но я боюсь отстать и заблудиться. Поэтому, грустно вздохнув, смиряюсь, что пока придётся отложить любование работами неизвестных мне художников.

Наши с Ланой комнаты оказываются по соседству, а комната графа, что весь путь бросал на меня недовольные взгляды, видя моё неподдельное восхищение убранством дворца, и поджимал губы, не решаясь при слугах короля отдернуть дочь, находились аккурат напротив моих.

Такое соседство не радовало. Но роптать я не спешила.

Как только я оказываюсь в комнате, служанка, имени которой я не запомнила, занятая рассматриванием дворца, обещает доставить мне ужин и, поклонившись, исчезает.

Оставшись одна, какое-то время гуляю по апартаментам и всё рассматриваю. Комната преимущественно выполнена в светлых тонах. Резная кровать с тяжелым балдахином занимает почти половину пространства. Туалетный столик и софа, расположенная у большого окна, дополняют интерьер и создают уют. Мне здесь нравится. Изыскано и неброско.

Так, заглянув за почти незаметную дверь, нахожу ванную комнату с небольшим, но глубоким бассейном. Не сдержав радости, хлопаю в ладоши и быстро стягиваю с себя вещи, чтобы освежиться.

Наполнить бассейн труда не составляет. Краны почти как в моем мире, только цветового обозначения нет. Практическим методом определяю, какой кран подает горячую воду, а какой холодную. Настраиваю приятную для себя температуру и с наслаждением и блаженным вздохом захожу в бассейн.

Боги… Это пока лучшее из того, что со мной случилось в этом мире.

Не знаю, сколько я провожу времени в ванной. Меня никто не торопит, а сама я не спешу покидать место своей радости. На третий раз, прополоскав свои длинные, ставшие от воды темнее, рыжие волосы, решаюсь все-таки заканчивать с водными процедурами.

Урчащий живот, требующий еды, меня поддерживает и подгоняет.

Ужин уже дожидался меня, когда я вернулась в спальню. Аппетитные запахи, летающие в пространстве, моментально прибавляют градус моему и так взлетевшему после купания настроению.

После того, как я плотно ужинаю, меня начинает клонить в сон. Не в силах бороться с усталостью, забираюсь на уже кем-то заботливо расправленную кровать и засыпаю в считанные секунды.

Встреча с королём назначена на утро, после завтрака, так что у меня есть время хорошенько отдохнуть и набраться сил.

Ранее, до приезда графа Белфрада и Ариеллы Белфрад в королевский дворец

Его величество Теодор Даверсон сидел в своем кабинете и читал отчеты казначея, когда туда после быстрого стука вошел Кейнар Нирано. Королевский племянник и глава стражей завесы.

Следом за Кейнаром молчаливой тенью следует принц Фредерик Даверсон. Он легким кивком приветствует отца, после чего занимает одно из двух кресел.

– С возвращением, Кейнар, – оглядывая племянника внимательным, ничего не упускающим взглядом, говорит король. Затем откладывает документы, что ранее изучал, в сторону. – Как завеса?

– Стоит, – усаживаясь в свободное кресло и вытягивая перед собой длинные ноги в запыленных сапогах, устало отвечает мужчина, на плечах которого лежит большая ответственность за множество жизней.

Кейнар был вымотан. И не столько пытавшимися прорваться в мир тварями хаоса, сколько борьбой с собственной магией.

– Всё спокойно? Прорывов не было?

– Сегодня – нет. Вчера было два, – прикрыв покрасневшие глаза, отчитывается главный страж и защитник завесы, оберегающей жителей мира от мерзких порождений хаоса, много веков назад запертых на болотах.

– Успели устранить вовремя? – с незаметным для других, но слышимым для Кейнара и Фредерика волнением спрашивает король.

– Да. Обошлось без жертв. В этот раз, – Кейнар открывает глаза и, встретившись взглядом с венценосным дядей, продолжает: – Стражи измотаны. Нас всё меньше и меньше. Завеса слабеет, и нам уже не хватает сил её латать. Мне не хватает. Моя магия снова чудит, – на последних словах на лицо мужчины набегает тень.

Признаваться в вывертах своей магии непросто, но Кейнар понимает, что король должен знать. Такое нельзя утаивать. Слишком многое зависит от Кейнара Нирано. Самого сильного из когда-либо существовавших стражей.

Его магия сильна. Ей нет равных. Но она нестабильна. И это проблема. Серьезная проблема, решить которую может только подходящая одаренная женщина, коих с каждым годом становится всё меньше и меньше.

Проблема еще заключается в