в прошлый раз. Вспомнил, как резко распахнула Хумай двери и застыла, увидев его. Вспомнил и свои ощущения, как взволновала она его каменное сердце своей красотой и умными речами, как маялся он в ту ночь и не мог уснуть, всё думал о прекрасной царевне. И вот она стоит и предлагает ему себя в жены. Радость разливалась по его венам от слов лебедушки, но он не мог понять, дары ли ее щедрые его так радуют или что-то другое заставляло его улыбаться. С одной стороны, волшебный тулпар и меч будут ему надежным подспорьем в предстоящей борьбе за Родник Жизни, а с другой стороны, позволить себе любить такую девушку было очень странно для него. Не для любви и не для семьи пришел он в этот недавно рожденный из мглы мир, но лебедушка уже проскользнула в его мысли куда-то в область могучей грудины, где сердце гулко отбивало её имя с того момента, как он понял сегодня, кто она такая: Ху-май, Ху-май, Ху-май…

Хумай, увидев его улыбку, распрямила плечи и посмотрела ему прямо в глаза, пытаясь найти ответы на мучавшие ее вопросы. Долго они смотрели друг на друга в молчании, пока Урал резко не перевел тему.

– Почему же ты не сказала, что должен искать я девушку-птицу, да ещё и твою сестру? —спросил он. – Я ведь искал разноцветную птицу, а не лунную царевну. Когда увидел я ее сначала в озере в камышах, решил, что выполнил своё обещание. А как поймал её, она обратилась в девушку и сбила меня с толку. И ещё больше запутала меня, когда рассказала, что сбежала от дивов и боится вернуться к отцу, чтобы Азрака не пошел войной на него.

– Почему же ты тогда привел ее ко мне? – удивилась Хумай.

– Мне показалось, что ты сможешь дать ей приют. Тем более в твоем дворце были только девушки. Вот я и подумал – одной больше, одной меньше… – пожал плечами Урал. – Ей некуда было больше идти, и я предложил ей попробовать просить крова у тебя, сказав, что если не согласишься ты, то отведу ее обратно на озеро.

– Я была уверена, что ты приведешь ее. Посох Кахкахи и не такое сможет. – сказала Хумай. – Держи его при себе, Урал, никому не отдавай и не теряй.

Урал кивнул. Силу посоха он уже успел оценить не раз.

– Права ли Айхылу, что Азрака может напасть на вашу страну? – спросил он Хумай.

– Несколько дней назад отец вернулся с батырами. Они бились у границ земель дивов с дивами и змеями. Он сказал, что их было целое войско на границе. Азрака ожидает, что падишах Самрау захочет вернуть свою дочь. Возможно, у них есть план, что пока Сарысай и Акбузат без батыров, они смогут их одолеть и избавиться от них. Тогда им откроется путь в наш мир. К сожалению, мы не сможем им дать достойный отпор. У нас нет столько батыров, сколько есть змеев и дивов в Нижнем мире. Пока нас спасают только тулпары.

– Когда Кахкаха позорно сбежал из своих земель, я уничтожил много его змеев, но не всех. Многие успели убежать вместе с ним. – сказал Урал.

– Змеи, да и дивы, способны очень быстро размножаться, – вздохнула Хумай. – Но, когда Акбузат примет тебя, егет, всё изменится. В триединстве будет ваша сила – ты, тулпар и меч.

– А что же ты будешь делать, когда отдашь мне свои дары? – вскинул на неё глаза Урал. Хумай помолчала, размышляя о предстоящей разлуке.

– Созидать, – ответила она немного погодя. – и продолжать род человеческий.

Урал посмотрел на линию горизонта в окно. По небу ходили тучи, медленно наливавшиеся тяжестью.

– А теперь, батыр, прости, но я должна идти к Айхылу. Мы с тобой продолжим разговор позже.

И ушла, стремительно развернувшись. Урал молча смотрел ей вслед тяжелым взглядом.

____________________________________________________________

Прежде, чем зайти к Айхылу, Хумай нашла Ямилю и Зайнаб.

– Накормите и напоите батыра, пока мы разговариваем с отцом и Айхылу. И нужно будет приготовить ему комнату для отдыха. Возможно, Урал захочет отдохнуть.

И ушла.

В покои Айхылу она зашла стремительным шагом. Самрау сидел мрачнее тучи, а Айхылу тихо плакала. Хумай в нерешительности остановилась в дверях, не понимая, можно ли войти ей. Айхылу шмыгнула носом и подбежала к ней, утирая слезы:

– Заходи, Хумай. Мы тебя ждем с отцом.

– Вы уже поговорили? – растерянно спросила Хумай, отчего Айхылу вновь заплакала, а их отец с шумом вздохнул.

– Айхылу мне только успела рассказать, – что Азрака насильно выдал её замуж, пока она была его пленницей,

Хумай почувствовала, как ее сердце рухнуло в пропасть. Внутри у нее всё сжалось.

– Замуж… – повторила она. – Ох, Айхылу! – она крепко прижала сестренку к своей груди. – Расскажи мне всё, что было!

Айхылу кивнула, и начала свой рассказа заново.

– На нас с Сарысаем напали дивы в самый тихий час, что идет перед рассветом. Их была целая толпа. Обманом они отвлекли его внимание, и украли меня. От ужаса я лишилась чувств, а пришла в себя уже во дворце Азраки. Мне выделили отдельную комнату, кормили… И даже не обижали, – при этих словах Айхылу горько усмехнулась. – Только стерегли меня и днем, и ночью. Азраку я видела всего пару раз. Один раз он зашел посмотреть на меня. От одного его вида мне стало страшно – он такой огромный, Хумай! Раза в 3-4 выше нашего отца. На руках и ногах у него намного больше пальцев, чем у нас. Из них торчат острые грязные когти. На голове у него вместо волос спутанные космы, которые свисают чуть не до земли. И глаза, Хумай! У него они такие злые, налитые кровью… а еще меня до ужаса напугал его рот! Из него торчали безобразные острые клыки в несколько рядов, и с них стекали слюни. Азрака мне ничего не сказал, а просто молча смотрел. Я стояла ни жива, ни мертва, думала, что он меня съест, но он ушел. После этого я не могла спать несколько ночей. А через некоторое время меня и еще несколько пленниц вывели к гостям Азраки. Одному из гостей, молодому и статному батыру, показали нас. Он глядел только на меня, на других даже и не взглянул. И нас увели. На следующий же день дивы привели меня на какую-то гору, где меня уже дожидался тот батыр. Но перед тем, как меня к нему подвели, ко мне подошел очень красивый юноша, который назвался в тот день, когда