Методом ненаучного тыка я сумела отыскать муку, сахар, соль, что-то похожее на масло и за два захода перенесла всё это на кухню. Леонтий куда-то испарился, но я не волновалась, потому как думать могла только о еде.

Через полчаса, когда я как раз прикидывала, получится ли у меня хоть что-то съедобное при отсутствии яиц, на кухню ввалился – другого слова у меня не нашлось – Леонтий, который тащил за собой здоровенный лист, на котором в большущем цветке наподобие кувшинки были аккуратно сложены несколько яиц. Они были совсем небольшими, в серую и коричневую крапинку.

– Ты ограбил птичье гнездо? – поинтересовалась я, с удивлением рассматривая добычу номта.

– А тебе не всё равно? – отдуваясь и вытирая лапкой лоб проворчал Леонтий. – Принёс же…

– Не всё равно, – упрямо ответила я, – а вдруг они гадючьи или крокодильи?

– Я не знаю, про кого ты говоришь, – помолчав, ответил зверёк, – но эти совершенно обычные.

– Отлично! Ты молодец, Лео. Можно я буду так тебя называть? Леонтий – это, конечно, очень красивое и звучное имя, но оно достаточно громоздкое для домашнего, так сказать, обращения.

– Ну я даже не знаю, – протянул номт, но я-то видела, что предложенный мной вариант пришёлся ему по вкусу, – ладно, называй, если тебе так уж хочется. Но за это ты мне дашь лишний блинчик. Нет, это мало… Два лишних блинчика!

– Договорились, – засмеялась я и, забрав у Лео лист с добычей, занялась тестом. Сковородку, ничем не отличающуюся от привычного земного варианта, я уже поставила на огонь, и через несколько минут с замиранием сердца вылила на раскалённую поверхность немножко теста.

Лео подобрался поближе и вместе со мной заворожённо смотрел, как небольшой кружочек сначала подсыхает, а потом начинает слегка подрумяниваться. Взяв деревянную лопаточку, я перевернула блинчик, и по кухне поплыл дивный аромат, на который мой желудок отозвался громким урчанием.

– Вкусно, должно быть, – с намёком проговорил Лео, глядя, как я стряхиваю на тарелку золотистый блинчик. – А ты что, пробовать не будешь?

– Буду обязательно, – я отставила сковороду на край плиты, чтобы не раскалялась слишком сильно, и, осторожно взяв блин, разорвала его пополам, протянув одну часть номту.

Еда оказалась более чем привычной и вкусной, поэтому следующий десяток блинчиков мы с моим помощником умяли сразу, выпекая и даже не давая им остыть. И только потом, когда первый голод был утолён, я стала складывать ровные поджаристые блины в аккуратную стопочку.

– А чем это у вас тут пахнет? – неожиданно раздалось от двери, и я чуть не уронила очередной золотистый кругляш на пол.

Глава 12

На всякий случай я ещё раз проверил портальную пирамидку: к сожалению, всё так, минимальная дальность перемещения. И это по прямой, а с учётом здешнего непростого рельефа результат и вообще непредсказуем. Можно прыгнуть порталом и оказаться на краю пропасти, а то и вообще на её дне. Разбиться, конечно, не разобьёшься, но как оттуда вылезать – вопрос не из простых. Поэтому лучше сначала разведать всё, и только потом активировать пирамидку. То есть решать проблемы в зависимости от степени их актуальности.

И номером первым в таком случае стоит задача обогнуть выдающийся достаточно далеко в море скалистый выступ и каким-то образом добраться до устья Ривны. По идее, это недалеко, не больше мили, максимум – двух. Но даже это, казалось бы, смешное расстояние ещё нужно проплыть и при этом не утонуть и не пойти на корм наверняка обитающим в море хищникам.

Понимая, что стоять на берегу и рассуждать о потенциальных опасностях можно до бесконечности, я критически оглядел обломок яхты, подтащил его к воде и столкнул на мелководье. Окинув взглядом берег, убедился, что туфли так и не вынесло волной, значит, передвигаться мне и дальше босиком.

Крепко уцепившись за доски, я лихо забрался на обломок яхты и тут же оказался в воде, соскользнув с резко накренившегося края моего импровизированного плота. С третьей попытки я всё же смог забраться на то, что осталось от моей «Серпентеи», и постарался отдышаться. Зато теперь я точно могу сказать, что тот, кто сумел залезть на скользкий и крайне неустойчивый кусок дерева, который к тому же всё время раскачивают коварные волны, тот с лёгкостью преодолеет половину полосы препятствий для элитных гвардейцев.

В мечтах мне представлялось, что я, стоя на обломке яхты и сурово глядя вперёд, шустро обогну скалистый выступ. Ага, сейчас! Речи о том, чтобы встать на этой шаткой конструкции на ноги, не было вообще. То есть абсолютно! Более того, я и сесть-то толком не сумел, лишь в последний момент выровняв «плот». Стало понятно, что передвигаться я смогу исключительно в положении лёжа. К тому же, забираясь на осколок «Серпентеи», я не подумал о том, что мне каким-то образом нужно будет грести, так как плот, особенно такой своеобразный, как у меня, сам точно не поплывёт.

В итоге я распластался на деревяшке и руками начал выгребать в море, ругая последними словами регату, море, волны, брызги… ну и себя, разумеется. Мне всегда казалось, что я в любой ситуации смогу найти вполне достойный выход. Но дело было в том, что я так думал, сидя на удобном диване в собственной гостиной. А на деле всё оказалось совершенно не так: перед стихией я был практически беззащитен, да и теперь выглядел не лучшим образом. Отвратительно выглядел, если уж быть откровенным.

Размышляя подобным образом, я таки сумел развернуть свой импровизированный плот и отойти от берега. На расстоянии нескольких метров раскачивало уже гораздо меньше, и в душе снова затеплилась надежда на то, что задуманная мной авантюра увенчается успехом.

Я лежал на обломке яхты и старательно грёб обеими руками, пытаясь держать курс на выход из небольшого заливчика, где меня выкинуло на берег. Потихоньку, гораздо медленнее, чем хотелось бы, я продвигался вперёд, стараясь не думать о том, что подо мной уже достаточно большая глубина. От берега меня отделяло приличное расстояние, так как держаться ближе к суше не получалось: волны