Пока я смешивала примитивный порох, ориентируясь на школьные знания химии и надеясь на правильные пропорции, снаружи Харальд кричал:

— Рагнар! Выйди! Решим как мужчины! Поединок!

— Не ходи, — прошептала я, сжав его руку. — Ты ранен. Это ловушка.

— Знаю. Но если откажусь, потеряю честь. Воины не будут сражаться за труса.

— Тогда я выйду.

— Что?

— Я вызову Астрид. Ведьма против ведьмы. Это впечатлит их.

Рагнар хотел запретить, схватил меня за запястье, но я уже шла к двери.

— Харальд! — крикнула я, отодвигая засов. — Твоя дочь назвала меня ведьмой! Пусть докажет! Поединок провидиц!

Тишина. Только треск горящего дерева. Потом смех Харальда — громкий, грубый.

— Провидица не воин!

— Но я воин, — ответила Астрид. Ее голос звенел в ночи. — Я принимаю вызов.

Дверь открыли. Петли заскрипели. Я вышла, в руках — кожаный мешок с моей смесью, туго завязанный. И зажигалка, спрятанная в рукаве, холодный пластик успокаивал.

Астрид ждала в центре круга, который образовали воины. Факелы освещали импровизированную арену. В руке — длинный нож с узким лезвием. Глаза белые, потусторонние, без зрачков.

— Ты умрешь здесь, — сказала она. — Я вижу твою смерть. Кровь на снегу, открытые глаза.

— Ты видишь прошлое. Я должна была умереть. Но изменила свою судьбу.

Она атаковала. Быстро, умело — годы тренировок в каждом движении. Я едва уклонилась. Лезвие свистнуло у уха. Её нож разрезал рукав, царапнул руку. Горячая линия боли.

— Первая кровь! — заорали воины Харальда. Ликование в голосах.

Астрид атаковала снова. Серия выпадов. Я отступала, кружила, спотыкалась о неровности земли. Тянула время. Ждала момента.

— Дерись! — кричала она, глаза сверкали безумием. — Или умри как трусливая сука!

Она замахнулась широко — слишком широко, открываясь. Я бросила мешок с порохом ей под ноги, выхватила зажигалку, щелкнула колесиком.

Маленький язычок пламени — и мир взорвался.

Вспышка осветила ночь ярче солнца. Грохот, как удар грома. Столб дыма и пламени. Астрид отлетела назад, ее белый плащ горел, превращаясь в крылья огня.

— Колдовство! — кричали воины. Паника в голосах. — Она вызвала огонь из воздуха! Молнию с ясного неба!

Я подняла зажигалку высоко, щелкнула еще раз. Огонь в моей руке, танцующий на ветру.

— Я принесла огонь из будущего! — крикнула я, голос сорвался, но они услышали. — Огонь, который сожжет любого, кто тронет моих людей!

Паника усилилась. Некоторые воины Харальда побежали, бросая оружие. Другие упали на колени, закрывая лица руками.

Астрид поднялась, пошатываясь. Обожженная — половина лица в волдырях, волосы обуглены. Но живая. В глазах больше не было белизны — обычные, голубые, полные боли и ярости.

— Трюки, — прошипела она сквозь обожженные губы. — Только трюки!

Она бросилась на меня с отчаянием загнанного зверя. Но я была готова. Уроки Рагнара, мышечная память. Уклон влево, разворот на правой ноге, удар ножом снизу вверх — всё как учил Рагнар. Лезвие вошло между ребер с мягким звуком.

Астрид замерла, глядя вниз на рукоять в боку. Непонимание в глазах.

— Невозможно, — прошептала она. Кровь пузырилась на губах. — Я видела... я должна была победить...

— Будущее изменчиво, — ответила я. — Ты сама это сказала.

Она упала на колени, покачнулась. Потом на бок. Кровь растекалась по снегу, черная в свете факелов.

— Я вижу, — прошептала она умирая. Глаза уже стекленели. — Вижу теперь... Ты не разрушишь мир. Ты... создашь новый. Странный. Непредсказуемый. Но... может быть, лучший.

Глаза закрылись. Дыхание оборвалось. Провидица была мертва.

Харальд смотрел на мертвую дочь. Лицо — каменная маска. Потом на меня.

— Ты убила мое дитя.

— Она приняла вызов. Умерла в честном бою.

— Честном? С твоим колдовством?

— Это не колдовство. Это знание. Знание, которое я могу дать или скрыть. Выбирай, Харальд. Война со мной — и твои люди будут гореть от огня, который не гасится водой. Мир — и я научу твоих людей, как лечить раны, предсказывать погоду, выращивать больше зерна.

Он молчал долго. Мышцы на челюстях играли. Воины ждали, переминаясь с ноги на ногу.

— Забираю своих мертвых, — сказал он наконец. Голос глухой. — Война окончена. Но если встретимся снова, женщина из будущего, пощады не жди.

Он поднял тело Астрид — бережно, как спящего ребенка. Пошел прочь. Его воины последовали за ним, подбирая павших.

Я стояла посреди окровавленного снега, пока они не скрылись в лесу. Потом ноги подкосились. Я упала на колени. Руки тряслись так, что я не могла их остановить. Я убила человека. Двоих. Троих? Потеряла счет.

Сильные руки подняли меня. Рагнар. Бледный от потери крови, губы синеватые. Но живой.

— Ты спасла нас.

— Я убивала. Я стала, как вы.

— Нет. Ты стала одной из нас. Есть разница.

Он поцеловал меня. На виду у всех. Губы были холодными, со вкусом крови. И воины — его воины, наши воины — закричали одобрение.

— Твоя жена — валькирия! — кричал Эйнар, подняв топор. — Вызвала огонь с неба!

— Убила провидицу в честном бою! — вторил другой.

— Аса Огненная Рука! — кто-то начал скандировать, и все подхватили, удары оружия о щиты отбивали ритм. — Аса Огненная Рука! Аса Огненная Рука!

Я смотрела на них. На этих грубых, жестоких людей, залитых кровью, с лицами, черными от копоти. Которые приняли меня. Готовы были умереть за меня. И я за них.

— Пойдем, — сказал Рагнар, покачнулся, я подхватила его. — Нужно зашить мою рану. И отпраздновать.

— Отпраздновать?

— Нашу победу. Нашу свадьбу. То, что мы живы.

— Астрид мертва. Харальд теперь враг навсегда.

— Это проблемы завтрашнего дня. Сегодня мы победили. Изменили судьбу. Доказали, что будущее не предопределено.

Он был прав. Мы изменили историю. Маленькую, локальную, но изменили. И если смогли это — сможем и большее.

Внутри дома было тепло. Живые обнимались, плакали, смеялись. Раненых укладывали у очага.

— Весна скоро, — сказала я, пока зашивала его рану. Игла в этот раз скользила легче — руки помнили. — Великая армия ждет.

— Пусть ждет. Мы пойдем, когда будем готовы. И не в Йорк. Есть другие земли, другие битвы.

— Ты отказываешься от судьбы Рагнара Лодброка?

— Я создаю судьбу Рагнара Эйриксона. И его жены Асы из будущего.

— Это опасно.

— Жизнь опасна. Но с