Теперь я ехала в карете одного из самых порочных мужчин столицы, чтобы выбрать бриллианты для его новой любовницы.

Я прикусила губу.

Нет.

Это не любовь.

Это… ошибка.

Его. И моя.

И почему я не хочу думать, что то, что он перенес меня из склепа обратно в комнату, было… заботой?

Наверное, потому что забота таким мужчинам обычно не свойственна.

Глава 28

Карета остановилась у угла улицы, где даже снег падал с пафосом — медленно, величаво, будто знает: под ним не грязь, а мраморные ступени лучшего ювелирного магазина столицы.

“Сокровища короны”, - переливалась магией вывеска, словно сама была сделана из чистейшего золота.

Я вышла.

Холод обжёг щёки, но я почти не заметила.

Передо мной сиял храм роскоши: стёкла витрин — чище зеркал, двери — позолоченные, вывеска — не просто буквы, а шедевр. Внутри — свет, как днём, хотя за окном уже вечер. Магические лампы горели так, будто не за лорноры, а за чистую мечту.

Столько лет подряд я входила сюда почти каждую неделю.

Тогда мне навстречу бежали — не шли, именно бежали! — с поклонами, с улыбками до ушей, с руками, полными бархатных подушек и новых коллекций:

«Ах, мадам! У нас новое поступление! Только взгляните! Словно специально для вас!»

«Этот топаз… Он мечтал о ваших глазах!»

«Мы отложили для вас несколько пар серёжек с бриллиантами — вы же знаете, мы никому не продадим, пока вы не скажете “нет”!»

А теперь?

Я подошла к двери. Хозяин магазина — тот самый мистер Лардин, в шёлковом жилете и с моноклем на шнурке — заметил меня из-за прилавка.

Взглянул.

Не узнал.

Провёл глазами по моему скромному плащу, по мрачному платью, которое то и дело показывалось из-под плаща, по отсутствию даже намёка на драгоценности.

И тут же отвернулся, будто я зашла сюда с улицы по ошибке. И не стою его драгоценного внимания.

Ну что ж. Знакомый приём.

Когда ты — госпожа, мир кланяется.

Когда ты — служанка, мир делает вид, что тебя нет.

Я вошла.

Звон колокольчика прозвучал одиноко, будто удивлённо: «Ты? Ты сюда? Ты точно не ошиблась дверью? Дешёвые брошки продаются в другом квартале!»

— Добрый вечер, — сказала я, не оборачиваясь к продавцу.

Я направилась к самой дорогой витрине — той, что у дальней стены, под охранной магией и двумя охранниками в плащах.

Внутри — бриллианты. Сапфиры. Изумруды. Такие, что от одного взгляда в глазах рябит, а в голове начинает складываться список: «Что купить на бал? А что сойдёт для званого ужина?».

Но на этот раз я выбирала драгоценности не себе.

«Что угодно может понравиться женщине, если это дарит генерал Моравиа», — подумала я. — «Главное — чтобы весило. И чтобы блестело. И чтобы можно было потом сдать в ломбард, когда её место займёт другая».

Я медленно прошлась по залу.

Мимо серёжек в форме слёз.

Мимо колье с жемчугом размером с виноградину.

Мимо браслетов с гравировкой «Навсегда твоя»…

Как будто кто-то верит в это!

И тут — я увидела её!

Лошадь.

Золотая. От пола до пояса.

С инкрустированными бриллиантами в глазах, с рубинами в уздечке, с хвостом из тончайших золотых нитей, переплетённых с изумрудами.

Она стояла на мраморном пьедестале, гордо вскинув голову, будто только что выиграла королевскую гонку.

Ценник: 12 000 лорноров.

Я замерла.

Потом — фыркнула.

«Ты что? Серьёзно?» — пронеслось в голове.

«Ты хочешь подарить Шледи… лошадь?»

Я приблизилась. Обошла вокруг. Даже заглянула под неё — вдруг там подпись: «Посвящается моей вечной любви». Нет. Только пломба магистрата и печать мастера.

«Не лошадь, — поправила я себя, усмехаясь, — а жеребца! С характером! С мощью!… Подарок с намёком!»

Я кивнула собственным мыслям.

— Солидно. Зато какой масштаб! Это вам не серёжки «на всякий случай» и не браслетик «чтобы не забывала». Это прямо намёк! Намечище!

“Кобыла!”, - хихикнуло что-то внутри.

“Зато не банально!”, - вздохнула я.

А в голове уже крутилась практичная мысль:

«В случае острой финансовой необходимости — отпилил кусочек гривы, сдал в ломбард. Вуаля — полмесяца жить можно».

— Заверните мне вот эту лошадку! — позвала я, не повышая голоса.

Продавец подскочил.

— Мадам?.. Вы имеете в виду… эту? — Он показал пальцем, будто я указала на трон короля.

Глава 29

— Да. Жеребца. Золотого. С изумрудами.

Он прищурился. Подошёл ближе. Оглядел моё платье, мои ботинки, мои руки без перчаток — и на лице его читалась одна фраза: «Вы шутите?»

— Мадам, вы видели, сколько она стоит? — спросил он, будто снисходительно.

— Да. Двенадцать тысяч лорноров, — кивнула я.

— А у вас… точно есть такие деньги?

Я достала из кармана перстень генерала — массивный, с печатью в виде дракона, который он дал мне «для расчётов».

Положила на прилавок.

Продавец вздрогнул.

Посмотрел на перстень.

Посмотрел на меня.

Потом закричал:

— О, боги! Да это же Моравиа! Быстро! Подъём! Товар с витрины! Срочно!

Два помощника бросились к лошади. Один снял защитную магию, другой начал аккуратно откручивать болты у основания. Третий уже нёсся за бархатной тканью и лентами цвета крови.

— Заверните красиво, — вздохнула я. — Это подарок.

— Конечно! Разумеется! Для кого? — запыхался продавец, выписывая чек.

— Для одной очень важной дамы.

Он кивнул, будто понял всё.

Я взяла чек.

И замерла.

— Откуда здесь пятнадцать тысяч? — спросила я. — Лошадь стоила двенадцать.

Продавец заморгал.

— Ах, вам послышалось! Я сказал — пятнадцать!

— Нет, — твёрдо произнесла я. — На ценнике — двенадцать.

Я подошла к пьедесталу, сдёрнула остатки ценника с клея — и поднесла ему под нос.

— Двенадцать. Пишите правильно. Нечего приписывать лишнее. Особенно когда покупаешь от имени генерала Моравиа. Он не любит, когда его обманывают. А я — тем более.

Продавец побледнел.

— Мадам… это… дополнительная упаковка. И доставка. И магическая сохранность…

— Нет, — перебила я. — Всё это — бесплатно. Так что не надо врать. Доставку я беру на себя. Сохранность тоже!

— Послушайте, леди, — закашлялся продавец. — Я так полагаю, вы…

— Экономка, — припечатала я. — Очень экономная экономка.

— Ах, как