– Кажется, я догадываюсь. Дело в нашем перелёте? – Клара взяла стул и села. – Что-то произошло, ведь так?

– А вы ещё не поняли?

– Мне некогда было думать, инспектор. Моя дочь едва не умерла. Вы просто представить не можете, как я боялась. Мы боремся с её болезнью с самого рождения.

– Я бы не хотел представлять. Однако врачи утверждают, что Абигейл уже ничего не угрожает. Ей вернули здоровый цвет. Жалобы уже не имеют смысла. Куда важнее то, что…

– Я не смогла дозвониться до родных. Почему-то мне сказали, что я ошиблась номером.

– Потому что ваши родные наверняка давно сменили номер.

Настя, стоя в сторонке, всхлипнула.

– Мы переместились во времени. Поэтому вашу дочь спасли. В 2005 году она бы не выжила, – выпалила девушка. – Мы находимся в 2022 году.

Клара молча смотрела то на Настю, то на Хьюго. До её ушей долетел какой-то бред. Голова сама повернулась к висящему на стене календарю, и глаза стали шире. 2022 год. Это ей не кажется. Теперь ясно, почему номер мужа был недоступен, а до сестёр и матери она не дозвонилась. Внезапно Клара испугалась, почувствовав себя одинокой во всём белом свете. Никого из близких рядом не было. И что делать, если врачи выставят счёт за операцию?

– О, Боже, – выдохнула она и уронила лицо в ладони. Потом снова повторила: – Боже мой…

Понадобилось много времени, чтобы привести Клару в чувства. В конце концов, Хьюго удалось убедить её, что пока она под его опекой и никто не спросит с неё ни цента. Он надел ей на ногу браслет и пообещал навещать. Настя также изъявила желание приехать снова, чтобы поддержать Клару и проведать девочку. Когда Клара и Настя хотели обняться, обе отпрянули друга от друга, уставившись на пальцы. Настя извинилась, подумав, что это она наэлектризована. Но Клара тут же опровергла это, сказав, что от нервов слишком сильно и часто тёрла ладошки о колени. Ткань брюк наэлектризовала кожу, и вот результат.

Хьюго, однако, так не думал.

Сделав пару заметок в телефоне, он предложил Насте вернуться в отель.

– Нам пора ехать. Попробуем отыскать вашего жениха.

***

За Сарой приехал муж.

Клифа было не узнать, но она смогла разглядеть знакомый прищур глаз и родинку на правой щеке. Раньше он никогда не хромал, но теперь едва наступал на левую ногу. На вопрос, что случилось с ногой, он сказал, что пять лет назад попал под машину, и ногу сшивали в нескольких местах.

Кларисса наблюдала за их крепкими объятиями и думала, как повезло её подруге. Муж дождался свою супругу и, судя по слезам, до сих пор любил её.

– А ты, случайно, не знаешь, что стало с моим сыном? – поспешила спросить она, когда Сара оторвалась от мужа. – Мне необходимо его найти.

– О судьбе Роя я ничего не знаю, Кларисса. В то время мы мало что понимали и были убиты горем. Слышал, что твою квартиру продали. Кто – понятия не имею.

– А с магазином что? – внезапно вспомнив о бизнесе, поинтересовалась Сара.

– Магазин никуда не делся. Делами занимается Сами. Сейчас он стал даже лучше, чем был прежде. Туристы очень любят наши антикварные вещицы. Иногда я помогаю ей с финансами. Сами по образованию бухгалтер.

– А Ами?

– Ами? – Клиф потупил взгляд, и Сара почувствовала, что узнает что-то неприятное. За Сами она была спокойна всегда, но Ами могла выкинуть номер. – Пожалуй, ты сама должна побеседовать с ними и расспросить об их жизни. Они уже знают новость и с нетерпением ждут тебя.

Клиф снова обнял жену. Сара заплакала, ведь Клиф больше не тот, что был раньше. У него даже голос изменился, и ей казалось, что её обнимает чужой мужчина. Также ей трудно было представить, какими стали её дочки. Подарки, ожидавшие их в сумке, были уже не нужны, и от этого становилось как-то больно. А потом она подумала про свою подругу. Ей намного хуже. Единственный родной человечек находится неизвестно в какой части света, а если найдётся, вспомнит ли свою маму?

Сара предложила Клариссе поехать к ним домой. Отказываться причин не было, поэтому, взяв багаж, Кларисса отправилась с подругой и её мужем Клифом в другой конец Нью-Йорка. После отдыха она обязательно подумает, с чего начнёт поиски Роя.

***

Перед Лорен стоял заброшенный дом. Её дом. Никуда не делся, разве что оброс травой и всякими непонятными растениями. Продать дом никто не имел права. Мать у Лорен в 2005 году была жива, но проживала в Мичигане. Беспомощная алкоголичка, не желающая знать свою дочь. Если даже ей звонили в тот год с сообщением об исчезновении дочери, Лорен знала, что та им ответила: «Там ей и место, прошмандовке». Не было между ними любви, не было взаимопонимания. Мать просила деньги на выпивку, Лорен не давала. Та обозлилась на дочь ещё больше и прогнала из дома. Автостопом Лорен добралась до Нью-Йорка и начала тяжёлый путь от официантки, мойщицы посуды, сиделки у стариков до того, кем она является на сегодняшний день. И чтобы поступить и отучиться, ей пришлось ночами работать, в свободное время между лекциями и заучиванием важных юридических терминов подрабатывать, продавая сигареты и другую дрянь. На что только не пойдёшь ради мечты.

Дом Лорен купила не сразу. На самом деле она сначала снимала в доме комнату. Он находился в не самом лучшем районе, не удивительно, что за семнадцать дет к нему никто не прикоснулся. Даже следов пьянства и наркомании она не обнаружила, пока шагала по заросшей тропинке к крыльцу.

Дом принадлежал старику, у которого она подрабатывала сиделкой. Когда он умер, его сын предложил выкупить дом и добавил: «Если очень хочешь здесь остаться». Её зарплата позволила выплатить первый взнос. А цена за дом оказалась смешной. На самом деле она до сих пор не выплатила полную стоимость.

Сунув руку под грязный резиновый коврик, она нашла ключи, проржавевшие и шершавые. Лорен боялась, что не сможет открыть дверь, но замок поддался, ключ повернулся, и она очутилась в пыльном, затхлом помещении. Девушка долго не могла откашляться.

Кашляя, она открывала окна. Густые ветки и другие растения сразу же били её по лицу. Она оглядела пыльную гостиную и тяжело вздохнула. Работы предстоит много, а так хотелось поспать.

Девушка