Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 59
её обучение. От тебя, уважаемый, мне нужно только письменное подтверждение того, что моя дочь имеет активный дар силы. Этого будет вполне достаточно для заключения союза с одним из семейств, заинтересованных в развитии магических способностей у потомков.— О, подобное заключение я могу дать без колебаний хоть сей миг, — сказал Мерридин. Взяв перо, он поставил на свитке замысловатую подпись и заверил её оттиском одного из своих перстней. — В конце концов, по материнской линии передаётся обычно лишь само наличие дара, а не сила его проявления, так что, я уверен, найдётся достаточно желающих…
Слушать дальше Краса не стала. Слишком сложно ей сделалось стоять неподвижно, сохраняя дыхание ровным и держа при себе рвущийся наружу гнев. Увы, те, кому она верила всей душой и кем искренне восхищалась, видели в ней лишь годный к размножению скот. «Ах вот как, уважаемый папочка? — думала она по пути к своей спальне, кусая от обиды губы. — Значит, я для тебя не достаточно хороша только потому, что не родилась парнем? И ты с самого начала растил меня, надеясь выгодно продать. А обучение у мастера Мерридина, получается, понадобилось лишь для того, чтобы можно было заломить цену повыше. Никто вовсе и не собирался всерьёз ничему меня учить. Ну что же… В таком случае боюсь, что тебя ждёт неприятный сюрприз.»
С того дня Краса предпочла всему учиться сама, тайком штудируя книги отца и упражняясь в управлении потоками силы во время, отведённое для обучения рукоделию. От уроков же мастера Мерридина она старательно отлынивала, делая вид, что глупа, бездарна, непонятлива, а то и вовсе больна. И тут мало было простого притворства: чтобы обмануть старого мага, приходилось действительно становиться тем, кого бралась изображать, изменяя течение потоков силы в собственном теле. О, эти «уроки» развили её врождённый дар лучше любых книг! К пятнадцати кругам Краса без усилий могла, не меняя сверх меры собственного облика, заставить окружающих увидеть её именно такой, какой ей хотелось им показаться: красивой или отталкивающей, умной или непроходимо тупой, зелёной девочкой или женщиной в расцвете зрелости, больной и усталой или, наоборот, полной сил и лучащейся здоровьем… Это было удобно и позволяло ловко управлять людьми. Почти всеми. Исключение представлял собой её собственный отец. Единственное, чего Краса сумела достигнуть — научилась отгораживаться от его взгляда в силе непроницаемой стеной.
Пока Гардемир строил хитрые планы о том, как поудачнее и повыгоднее выдать замуж единственную дочь, Краса успела сама распорядиться собственной судьбой. Она коротко сошлась с служившим при конюшне юным оборотнем Яруном Воронёнком и условилась тайно обручиться с ним после ближайших Дожинок*. Жить молодая пара рассчитывала в лесу, попросив приюта у Яруновой родни. Как же это было глупо и наивно… Побывав на хуторе Старого Ворона, Краса убедилась в том, что лесные оборотни во многом ещё более костны и твердолобы, чем люди, а жизнь в Торме даже для обладателя дара силы тяжела и полна забот. И уж если ты тётка, то будь хоть семи пядей во лбу — проведёшь весь век бесправной рабой при хозяйстве мужа.
К добру или к худу, лесное приключение закончилось для Красы возвратом в Ольховец и замужеством по приказу. Нельзя сказать, что выбор князя оказался сильно плох: назначенный им муж, целитель Венсель, был не беден, уважаем людьми и весьма сведущ в управлении потоками силы. К тому же характером он обладал спокойным и мягким. Вот только Красе рядом с ним было непроходимо скучно. Да и не так уж много времени Венсель уделял своей жене. Его страстью был мир силы, а того, что происходит в мире людей, он предпочитал просто не замечать. Затеяв поменяться местами с Усладой, Краса думала всего лишь развлечься, развеять тоску. Но теперь она вынуждена была признать, что завидует подруге: её спокойному, беззаботному житью, богатству, безмолвному почтению челяди… Усладе ни к чему лезть из кожи вон, ломать и скрывать свою суть, добиваясь любви и уважения от других: она и так княжна, она — выше всех. И жених её пусть сопляк, да и внешне не слишком хорош, но ведь сын правителя горной страны! А главное — он смотрел нынче на Красу глазами, полными живого интереса. И за завтраком, и позже, когда под конвоем нянек они вместе гуляли в саду. Именно ей, пусть даже скрытой в неловком и скромном внешне теле княжны, Идрис дарил своё внимание, слушал её слова. Был терпелив и совсем не заносчив. Забавлял рассказами о своей стране и осторожно выспрашивал о порядках в её родном Приоградье. Пожалуй, с таким можно было бы и поладить. Но — он принадлежит Усладке, которая едва услышав о сватовстве, даже взглянуть на него не захотела, сразу затряслась, как овечий хвост. «Вот где справедливость? — сказала Краса сама себе, задвигая на место потайную шкатулку. — Почему одним всё, а другим ничего?»
Между тем до вечера оставалось ещё достаточно времени. Красе подумалось, что хоть горская лепёшка с козьим сыром и была хороша, но для полноценного завтрака вышла маловата. Перед теми, кто сидел за столами в зале, явно ставили угощение побогаче. А значит, в самый раз ей наведаться на поварню: уж там-то не пожалеют свежей булочки для своей княжны, а заодно расскажут ей и все свежие сплетни. Решив так, Краса отбросила грустные мысли, поправила на себе узорчатый запон, распахнула настежь дверь и бодро побежала по лестнице вниз.
В галерее перед входом в её терем прохаживался один из молодых стражей. Краса узнала его и тихонько окликнула:— Эй, Изок! Поди-ка сюда.Парень обернулся и с удивлением поглядел на княжну: обычно та, проходя мимо, едва удостаивала его кивком. Опомнившись, он поприветствовал госпожу почтительным поклоном. А она, хитро улыбнувшись, сказала:— Что, правду ли девушки говорят, будто моего жениха разместили не в гостевых покоях, а при казарме?— Да, госпожа Услада, так и есть. У кравотынцев такое в обычае: младших, даже если они знатного рода, держать среди простых воинов.— По-твоему это разумно? — лукаво спросила княжна.Изок слегка растерялся, не зная, как ей лучше ответить, но девушка тут же задала ему другой вопрос:— Расскажи-ка мне про амираэна** Идриса. Что он по-твоему за человек? Да не бойся, говори, как сам думаешь. Каковы они вообще, эти кравотынцы?Помявшись немного, Изок сперва промолвил неуверенно:— Княжич Идрис? Парень как парень. Тихий, вежливый. Горские говорят о нём, что благоразумен и почтителен к старшим, — а потом добавил, решившись: — Да что уж там,
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 59
