— Как очаровательно застать всех предателей в сборе, — Самир сделал широкий жест своей металлической рукой-протезом, указывая на всех нас. — Это значительно упрощает дело.

Владыка Каел без колебаний шагнул от стены навстречу Самиру. Он простёр руку, и его длинный, грозный клинок возник из воздуха в вихре пламени.

— Неужели? Понимаю. Значит, хитрая маскировка Элисары была всего лишь неудачно спланированной тренировкой? Диверсией для моего развлечения? Какое ужасное недоразумение, — Самир прошипел последние слова сквозь зубы. — Я много чего из себя представляю, Каел. Но я не дурак, никогда им и не был.

— Если ты пришёл, чтобы убить нас всех, король Самир, то сделай это и пощади меня от своего злорадства, — Торнеус обеими руками опёрся на свой посох перед собой.

— Напротив! — Самир придал своему голосу фальшиво-радушные нотки, прижав перчатку к груди. — В свете всего случившегося, я пришёл сказать вам, что милостиво прощаю ваши заговоры. Я прощаю вас всех за ваши мятежные действия. Ибо мы только что вернули баланс нашему миру. Как бы нелепо было с моей стороны вновь нарушить его в приступе, пусть и понятной, жажды мести.

— Как Нина? — спросил я.

— Она жива и носит знаки королевы. Она потрясена, сбита с толку, напугана и слаба. О, и чувствует себя преданной тобой, Сайлас. Всеми собравшимися — но тобой, больше всех. Позор тебе, Жрец. Она доверяла тебе.

Я содрогнулся. Да, я полагал, что Нина может чувствовать нечто подобное. Ведь мы сами приговорили её к смерти. И я, возможно, больше других приложил к этому руку — если не действием, то своим бездействием и страхом перед тем, что мог затеять чернокнижник.

Самир продолжил:

Элисара саркастически рассмеялась, и этот звук прорезал тишину, последовавшую за его короткой речью.

— Я ничего подобного не знал. Она прожила бы свою жизнь под моей опекой, если бы вы все не вмешались. Вы приложили к её возвышению куда больше усилий, чем я. Но можете выставлять мои слова ложью, если желаете. Мне всё равно. Я чувствовал и продолжаю чувствовать лишь горечь от смерти девушки и её напрасных страданий. Она не заслужила той участи, что вы ей уготовили.

— Ты должен немедленно отпустить её, — резко вклинилась Илена, озвучивая очевидную просьбу Каела. — Ты не можешь держать её в плену. Куда ты её увёл?

Самир приложил руку к груди с притворной болью.

— Теперь это ты принимаешь меня за дурака, Самир! — гневно выкрикнула Илена. Эмоции Каела просачивались в неё. Что ещё хуже, грань между их сознаниями стёрлась. Редко можно было видеть её настолько утратившей контроль над связью с Каелом. — Не думай, что я не знаю, что ты держишь её в заточении!

— Не это я имел в виду, вы, выдающиеся идиоты, — Самир жестоко рассмеялся. — Вы оскорбляете меня, полагая, что я когда-нибудь скажу вам, где она.

С рёвом ярости Владыка Каел ринулся на Самира, обрушивая свой массивный меч по воздуху с намерением рассечь чернокнижника пополам. Но клинок безвредно пронзил пустоту. От Самира и след простыл.

Голос Самира, бестелесный и оттого ещё более зловещий, прозвучал под сводами зала:

Самир рассмеялся вновь — жестоко, болезненно, злорадно. Его смех растворился в тишине, словно утихающий ветер, и был тут же вытеснен вторым воплем ярости Каела, который всадил свой кулак в стену. Голубой мрамор треснул и раскололся паутиной, расходящейся от точки удара. Спустя долгий миг его голова поникла, и великий Владыка Огня изо всех сил пытался усмирить свой гнев.

— Владыка Каел предупреждает, что силой заберёт Сновидицу, если потребуется. Он поднимет свою армию и пойдёт войной на чернокнижника. Так продолжаться не может.

— Постойте… — начал я, но тщетно. Мгновение спустя Владыка Огня исчез во вспышках пламени, что служили его именным знаком, и его не стало.

Я закрыл глаза и склонил голову в глубоком вздохе. Я знал, что должен сделать. Мне предстояло отправиться к Самиру и умолять чернокнижника отпустить единственную награду, которую он когда-либо желал за всю свою жизнь. Не Сновидицу, как могли бы подумать все остальные. Нет — женщину, которую он любил.

Возможно, в память о старых временах, чернокнижник внемлет мне ещё раз.

Ибо если Самир не прислушается к голосу разума… это приведёт к войне.

Глава 10

Нина

Я вздрогнула и резко проснулась. Только что мой мир был бездонной, безмолвной пустотой, и вот — свет вспыхнул вновь. Мною овладело чувство внезапного ужаса, такое же, как когда во сне падаешь в бездну. Я инстинктивно взметнула руки вверх, пытаясь схватиться за что-то и остановить падение. Вот чёрт, начинается снова.

Мои ладони тут же устремились к животу, нащупывая рану, которая должна была быть там, те самые четыре прорези глубиной в сустав, что оставил на мне Самир. Сердце бешено колотилось, и его стук отдавался в ушах оглушительной дробью.

— Доброе утро, — прошипел у меня в голове знакомый голос.

Я лежала на походной кровати в своей темнице, укутанная одеялом. Самир убил меня — вогнал свои когти мне в рёбра, пока мир не поглотила тьма. И потом… что, уложил меня в постель и укрыл?

— С возвращением, Пирожочек.

Воспоминание о боли вызывало тошноту. Я села, сбросила одеяло и принялась искать кровь. Искала любое доказательство случившегося. Но ничего не нашла. Более того, на платье даже не было дырок. Ни