Эйми заметила, что Лиррия всегда натравливала новобранцев друг на друга и разжигала их желание победить. Эйми могла видеть, что гнев Натин был её проблемой; он пропитывал всё в ней. Хайетта, с другой стороны, двигалась с непринуждённой грацией. Эйми стремилась быть больше похожей на Хайетту.
— Хорошо, Эйми, — Лиррия повернулась к ней, — Давай посмотрим, станет ли сегодня твоя искра сильнее.
Эйми глубоко вздохнула и подняла два деревянных клинка, которые были намного тяжелее, чем её настоящие ятаганы. Мышцы её рук всё ещё болели после вчерашней тренировки, и той, что была накануне, и позапрошлой. Тем не менее, она знала, что передышки не будет, если она не будет достаточно хороша, чтобы попытаться украсть детеныша дракона. Лиррия усмехнулась, веснушки вокруг её рта сморщились.
Затем она атаковала.
Эйми поймала первый удар Лиррии своим собственным мечом, и второй, и, что удивительно, третий тоже. Четвёртый удар пришёлся ей по левому плечу, наполовину развернув её и пока она теряла равновесие, Лиррия спикировала другим клинком и вонзила его в правую икру Эйми. Она вскрикнула, упав на камень.
— Я просто отрезала тебе руку по самое плечо и повредила сухожилия, — сказала Лиррия, — Прямо сейчас твоя искра яростно сжигает свою энергию, пытаясь исцелить тебя, но я думаю, ты истечешь кровью раньше. От тебя было бы много пользы, если бы кентавры-гельветы напали на твой караван. Они, наверное, зарезали бы твоего дракона, пока ты лежала бы там, истекая кровью.
Лиррия отступила назад и сделала знак своим клинком Эйми встать.
— Давай, ещё раз. Твой странный вид не оправдывает слабости.
Эйми поднялась на ноги, гадая, не останется ли синяков на её заднице; синяки были везде. Она вернулась в первую стойку, готовая на этот раз постараться сильнее.
— Ты не только странная, но и маленькая, — сказала ей Лиррия, когда она тоже заняла первую стойку, — и тебе нужно научиться использовать это. Ты никогда не будешь такой грациозной, как Хайетта. Эта девочка просто родилась умницей. Натин провела годы, таская ящики в повозки и снимая их с них, управляя лошадьми, так что тебе никогда не стать такой сильной, как она. Но ты можешь оказаться проворнее их обоих — если я сначала не изобью тебя до полусмерти и не скормлю твоё мягкое тело Миднайт.
Лиррия атаковала, и на этот раз Эйми сумела выстоять.
Все Небесные Всадницы сражались парными ятаганами, и движения отличались от того, что ожидала Эйми. Лиррия не учила её колоть; она руководила Эйми в смертельном танце резни. Эйми училась убивать противника молниеносными ударами, которые не требовали хрипов и больших плечевых мышц. Для Эйми это было всё равно что иметь более длинные руки, и когда она двигалась, ей приходилось узнавать, где находятся их смертоносные концы.
Лиррия двинулась вперёд, её деревянные клинки задвигались быстрее.
Стук был оглушительным, но Эйми начала входить во вкус. Движения её тела начали всё больше походить на движения Лиррии, а она много смотрела на Лиррию. Всадница прыгнула на Эйми, низко замахнувшись левым клинком, но Эйми отбила его в сторону. Лиррия нанесла резкий подсекающий удар. Эйми взвизгнула, но поймала лезвие своей рукой, сцепив лезвия вместе прямо у себя перед носом. Лиррия была так близко, что Эйми чувствовала её дыхание на своём лице. Пахло яблоками. Лиррия не пошевелилась, Эйми тоже. Лиррия была на полголовы выше и смотрела вниз, улыбаясь. Сердце Эйми бешено колотилось не только от напряжения во время спарринга.
— У тебя белые ресницы, но только на левом глазу, — сказала Лиррия.
Это замечание застало Эйми врасплох, и это, в сочетании с глухим стуком в груди, сделало невозможным придумать ответ.
— Странно, — продолжила Лиррия, — Хотя у тебя красивые глаза.
Затем Лиррия опустила руку, высвобождая их мечи, и снова атаковала. Эйми была вынуждена отступить. Даже не моргнув глазом, чтобы предупредить Эйми, что это произойдёт, Лиррия снова попробовала трюк с подколенным сухожилием. Однако на этот раз Эйми перепрыгнула через лезвие.
— Хорошо, — Лиррия кивнула, — Я думала, твоя искра погаснет прежде, чем ты чему-нибудь научишься. Лиррия ухмыльнулась, обнажив кривые передние зубы, — Как насчёт этого?
Она внезапно ускорила темп, её удары наносились быстрее, чем когда-либо прежде. Эйми задыхалась, ей казалось, что на неё напали по меньшей мере три Лиррии. Тогда она поняла, насколько аккуратной была Всадница до сих пор. Вместо того, чтобы сокрушить её, осознание этого подлило масла в огонь её решимости. Она хотела быть настолько хорошей, и она хотела доказать Лиррии, что её место здесь. Поэтому она атаковала.
Она подпрыгнула на носках и развернулась, пытаясь атаковать открытый бок Лиррии, но была отброшена назад. Она увернулась от удара и нанесла удар. Лиррия проворно отскочила назад, смеясь.
— Да! Давай! — Крикнула Лиррия, всё ещё ухмыляясь, — А вот и свирепый маленький дракончик, которого я видела в твой первый день. Но помни, ты умнее дракона, так что думай, когда сражаешься. Следи за мной, следи за моими мечами, за моими глазами.
Теперь Лиррия дышала тяжелее, но продолжала говорить, в то время как Эйми продолжала продвигаться вперёд, ища брешь. Их клинки лязгали друг о друга, поодиночке, дважды, отбивая быстрый ритм.
— Ты все еще наблюдаешь за мной?
— Да, я… — Эйми запнулась, когда она увернулась от удара, который только что прошёл над её головой.
— Перестань так много думать о том, что ты делаешь. Позволь своим рукам двигаться. Бой ятаганами должен быть твоим естественным движением. Твои конечности и тело должны сражаться без того, чтобы твой разум руководил каждым движением. Твой разум должен думать о других уязвимых людях в караване, наблюдать за окрестностями, прислушиваться к приказам других Всадниц.
Эйми пыталась вникнуть в то, что говорила Лиррия, всё ещё отклоняя её удары и ища лазейку. Теперь ей было тепло, и её спина вспотела. Её руки болели, но она не собиралась позволять Лиррии бить её.
— Какое твоё любимое блюдо из пекарни? — спросила Лиррия, оказавшись позади Эйми, заставив её крутануться на месте. Она поймала удар, который должен был снова разбить ей плечо.
— Булочки с корицей, — ответила Эйми, атаковав Лиррию справа, думая, что Всадница перегнула палку, но та отвела клинок Эйми в сторону, чуть не выбив его у неё из рук.
— Фу, правда? Булочки с корицей? Медовый хлеб намного вкуснее.
Им приходилось повышать голоса, чтобы перекричать звон тренировочных клинков. Их ноги скользили по камню, когда они кружились друг вокруг друга, постоянно двигаясь.
— Лучшее в кусочке медового хлеба — это облизывать липкие пальцы после того, как съешь его.
— Моя тетя научила меня печь медовый хлеб, — сказала Эйми.
Теперь она была более осторожна. Она знала, что Лиррия пыталась отвлечь её, а также научить. Она улыбнулась, представив, как Лиррия была бы впечатлена тем, что она не попалась в ловушку.
— Ну что ж, — сказала Лиррия с усмешкой. Эйми почувствовала, что она снова ускорила темп, но это было нормально — она всё ещё держала себя в руках. — Может быть, ты как-нибудь испечешь для меня медовый хлеб. А потом оближешь мои липкие пальцы.
Теперь это отвлекло Эйми.
Она споткнулась и сбилась с ритма. Её правая рука опустилась на середине замаха, и Лиррия ударила своим клинком, отчего тот заскользил по камню. Следующий удар Всадницы пришёлся по пальцам левой руки Эйми, и она вскрикнула, выронив и этот клинок. Боль вспыхнула в её рёбрах, когда Лиррия ударила её. Эйми увернулась от её следующего удара, но без своего оружия она не смогла удержать Всадницу. Лиррия ударила Эйми коленом в подбородок. Эйми почувствовала, как у неё застучали зубы, и прикусила кончик языка. Рот наполнился медным привкусом крови.
Лиррия пнула её сбоку по колену, и на этот раз Эйми вскрикнула, падая. Она приземлилась на бок, её бедро, плечо и локоть разрывались от боли. Её локоны упали ей на лицо, и когда она откинула их назад, то подняла глаза и увидела Лиррию. Всадница стояла, поставив ноги по обе стороны от бёдер Эйми, и Эйми смотрела на Лиррию снизу вверх, между её ног. Она приняла боль, пронзавшую её тело, и подпитала ею свой маленький огонёк решимости.
