— Ты была плохой девочкой, Вивьесин. Плохой женой. И заслуживаешь справедливого наказания.

Он щелкнул пальцами, и в его руках из магии соткался длинный… хлыст. Чем-то похожий на тот, что используется для стегани лошадей. Но отличающийся, и я так и не могла понять, чем.

Ахнув, растерянно прошептала:

— Что ты собираешься делать, Айданир?

Черные без зрачка глаза, обдали обжигающим холодом, так что остальные вопросы просто вылетели из головы. И вот тогда, на минуту, легкий страх все же окутал своими неприятными щупальцами.

Демон проигнорировал заданный вопрос, кончиками пальцев погладил резную рукоять, медленно провел до основания, согнув гибкую лопаточку-наконечник, нахмурившись.

Движение пальцев и в его второй руке соткалось не менее опасное для меня и моих нервов оружие — небольшая плеть с толстой черной ручкой и кожаными веревочками.

Сглотнув, посмотрела в ледяные глаза мужа, не видя в них и тени эмоций. Я не понимала, что Магистр Саттранен собирается делать и зачем создал пыточные приспособления. Неужели…

Боги всех миров. Неужели он собрался меня пытать?

Неужели мои мужья собираются меня все же убить?

Мои мысленные, панические метания прервал холодный голос Магистра:

— Плеть или стек? Что выбираешь для своего наказания, жена?

Стек, ах вот как называется этот пыточный хлыст.

Подняв голову, растерянно и с некой мольбой посмотрела на своих мужей, усевшихся на диванчик и уже попивающих непонятно откуда взявшийся темный напиток.

Они, коварно улыбнувшись, ничуть не смущаясь и не опасаясь происходящего безумства, подняли пузатые бокалы, отсалютовав ими мне.

Задохнувшись возмущением, дернулась от ледяного оклика Айданира:

— Смотри на меня, когда я говорю с тобой, жена!

Задержав дыхание и рвущийся всхлип ужаса, посмотрела на своего будущего мучителя, обреченно прошептав:

— Выбери сам.

Магистр кивнув, щелчком уничтожив плеть и хищно оскалившись, медленно обошел кровать и, остановившись с левой стороны, занес руку, а я, сжавшись, крепко зажмурилась, ожидая удара.

Но он не наступил, только свист рассек тишину.

Осторожно приоткрыв глаза, взглянула на Саттранена с насмешкой наблюдающего за мной.

Не понимая, что происходит, вскинула брови.

— Десять ударов, моя сладкая. Это твое наказание.

Он занес руку и быстрым движением не больно щелкнул по обнаженному животу кончиком хлыста.

Ахнув от обжигающего кожу удара, тяжело выдохнула, не понимая, почему внутри с этим ударом почувствовала вспышку пропавшего возбуждения.

Следующий удар прошелся по груди, заставив меня пискнуть. Демон подался вперед, обхватил ноющую от удара грудь, несильно сжимая в своих прохладных ладонях, шепча:

— Расслабься и доверься, милая. Это все о чем я прошу.

Судорожно выдохнув, кивнула, расслабляясь и понимая, что боли он мне действительно не причинил, только испугал своей отстраненной холодностью.

Богиня, ну я и трусиха. Ужас, просто.

Довольно улыбнувшись, мужчина выпрямился, неожиданно ударив по клитору, принося этим тихий вскрик и мощное желание. Невольно подалась бедрами, когда его странный хлыст снова щелкнул по клитору.

Со стороны диванчика краем сознания услышала тихий смешок, а затем придушенные вздохи.

Следующая серия быстрых ударов прошлась по всему моему телу, задевая какие-то неизвестные мне точки, распаляя голод и дикое желание плоти.

Мужской плоти.

Постанывая, чувствуя легкий жалящий шлепок по попке, ахнула, а со следующим щелчком хлыста, кажется, потеряла сознание, уплывая в некое марево наслаждения.

И пришла в себя только тогда, когда мой третий коварный муж, откинув вмиг испарившийся в полете хлыст, одним шагом оказался напротив разведенных бедер, устраиваясь между ними и медленно входя во влажное лоно, раздвигая складочки и растягивая изнутри.

Приоткрыв глаза, встретилась с его напряженным взглядом, растянув непослушные губы в изможденной голодом улыбке, дернула руками, хныкая, что не могу коснуться своего мужчины.

Айд, как мне показалось, облегченно выдохнул, делая мощный толчок, махнул рукой, и путы исчезли, а я со стоном вцепилась в его распущенные пряди белоснежных волос.

Мой.

Они все мои.

А я просто глупая, если позволила себе снова их испугаться.

Больше никогда!

Демон ускорился, делая глубокие толчки, выводя меня за грань наслаждения, толкая, рыча и постанывая, вознося меня этим на вершину блаженства. И с особо сильным толчком, я не сдержала громкий, животный вскрик, рассыпаясь от этого пьянящего, давящего нечто, на мелкие-мелкие осколки.

И уже засыпая, чувствуя его быстрые движения, прошептала:

— Я люблю вас.

* * *

Айданир Саттранен.

Осторожно выйдя из жаркого лона своей жены, посмотрел на ее умиротворенное спящее личико, не в силах сдержать довольной нежной улыбки.

Моя девочка. Приняла.

Хоть и испугалась, но приняла. Умница.

И тем сладки были ее последние слова, в которые я никак не мог поверить.

Она. Нас. Любит.

Надеюсь, что так оно и есть. Мне бы хотелось.

Переложив малышку поудобней, накрыл одеялом, легонько поцеловав в лоб и обернувшись к братьям, поморщился от ехидных, понимающих и до отвращения лукавых улыбочек.

— Отвел душу? — усмехнулся Алистер, протягивая мне бокал с арогоном.

Проигнорировав его слова, уселся на край кровати, вспоминая какими глазами, смотрела моя малышка на стек, а затем и плеть. Неверящими в происходящие, возмущенными и испуганными.

А после того как поняла, что я не шучу, посмотрела на братьев ища в их лицах поддержки. Но все же приняла. И ей, кажется, даже понравилось мое увлечение. Увы, без острых предварительных ласк, на грани боли и наслаждения, соитие для меня было пресным.

Только так я мог получить освобождение. Только посредством острой, чувственной боли моей партнерши. Мне хотелось видеть покорность и принятие своей судьбы в их глазах, и моя жена дала мне все это сполна, радуя моего внутреннего демона.

Вскинув голову, сухо сообщил:

— Она сказала, что любит нас.

Рейденир в этот момент делавший глоток крепкого алкоголя подавился, а брат замер, не веря, с надеждой взглянул на меня, осторожно спросил:

— Да.

Взгляды обоих демонов метнулись к спящей девушке, радуя меня своей нежностью и пока еще слабо ответным чувством.

— Что ж, — прохладно протянул Рейд. — Очень рад.

Брат же промолчал, с гордостью и посветлевшим лицом всматриваясь в умиротворенное личико девочки.

Покачав головой, сделал еще один глоток и, развеяв бокал, сухо сказал:

— Давайте спать, завтра нас всех ждет нелегкий день.

* * *

Вивьесин эс Дрегомор.

Проснулась от того что мне было очень жарко. Одеяло сковало ноги и руки, давя со всех сторон. Тихо вздохнув, попыталась скинуть его, но у меня ничего не вышло.

Заворчав, заворочалась и замерла, чувствуя, как то самое одеяло